Сюрприз для новобрачной - [25]

Но как только Тина решилась поведать о своих чувствах, Джон сжал ее плечи и добавил безапелляционным тоном:

– Закроем эту тему. Пусть все идет своим чередом, а если ситуация не изменится в лучшую сторону – что ж, есть средство все исправить.

Средство исправить?! Исправить ошибку, которую он сделал, женившись на ней? Тине расхотелось кричать о своей любви. Это стремление безропотно стихло. Джон думает, что она вступила в брак по той же причине, что и он, и поэтому бессмысленно сейчас клясться в любви. Джон – умный человек, он сразу поймет, что его чувства к ней слабее, чем ее к нему. Джон хочет, судя по всему, постепенно выстраивать семейные отношения, основанные на взаимном уважении и чувстве долга... он не решится сказать, что любовь умерла в нем в тот день, когда из моря вытащили безжизненное тело Джоанны. Ему и не было необходимости это говорить, он просто отвернулся и забыл о существовании Тины.

Час спустя показались пальмы, растущие на берегу под «Домом у синей воды», и скоро катер вошел в узкий проход между рифами. Судя по белым гребням волн, неутомимо мчавшимся навстречу, здесь было очень сильное течение. Повсюду из воды торчали кораллы, напоминающие причудливые ветви, но Джо с холодной невозмутимостью – а лучших моряков, чем островитяне, нет на свете – уверенно держал курс на широкое полукружье берега, примыкающего к владениям Трекарела. Наконец они подошли к пристани, и двигатель заглох. Джон резво спрыгнул с катера. Тина, сонная и ужасно смущенная, сошла на берег при помощи Джо.

– Вот вы и дома, миссус, – прогудел он.

– Добро пожаловать на Санта-Монику, Тина, – добавил Джон. И повернулся к Джо: – Оставь до утра весь багаж на борту. Возьми только чемоданчик моей жены – да-да, вон тот! Спасибо, Джо. А теперь живо домой, а не то Топаз устроит мне нагоняй.

Джо негромко рассмеялся, когда Джон взял Тину под руку и повел ее к ступенькам, вырубленным прямо в скале. Лестницу освещали электрические фонарики, а так как ступеньки были низкими и широкими, подъем оказался менее трудным, чем ожидала Тина. По прямой дорожке они вышли на мыс. Пальцы Джона сжали Тинину руку.

– Мы почти дома, – шепнул он. – Скоро упадешь в кровать!

Тина облегченно улыбнулась, радуясь тому, что они приехали в этот час, когда она могла добраться до своей комнаты, не встретив никого из обитателей дома.

Очевидно, они приближались к дому сзади, потому что шли по каменной плитке через темный сад, в зарослях которого трещали цикады и квакали лягушки. Запахи тропических растений почти опьянили Тину, а похожие на привидения тени то и дело скользили по ее волосам, заставляя прижиматься к Джону.

Она услышала его веселый смех.

– Похоже на тайное бегство с любовником, только наоборот, правда? – подтрунивал он. – На этот раз счастливая парочка не удирает из дома, чтобы пожениться, а, наоборот, пробирается туда во мраке ночи. Вот что значит, Тина, выйти замуж за богемного скульптора.

– Думаю, это довольно романтично, – подхватила Тина. – Гораздо интереснее прозаического прибытия среди бела дня...

– Со слугами, выстроившимися шеренгой для торжественной встречи, да? – насмешливо оборвал ее Джон.

– Да, и это тоже, – подтвердила она.

– Ты совсем ребенок. – Его голос в темноте звучал так снисходительно, что у Тины возникло искушение оказать ему сопротивление, предпринять что-то дерзкое – что угодно. Это настроение длилось всего несколько мгновений и растворилось в огнях, вспыхнувших вдали, когда в темноте показались очертания дома.

Если Тина надеялась избежать этой ночью каких-либо встреч, то эти мечты быстро рассеялись, как только они вошли в дом. Он оказался полон людей, решивших увидеть ее, несмотря на поздний час, который показывали красивые старинные часы на стене. Молодая хозяйка стояла в прихожей рядом с Джоном, смущенная окружающей роскошью, а степенные слуги-аборигены с любопытством ее разглядывали, бормоча слова приветствия, а потом один из них извиняющимся тоном проинформировал, что в гостиной их ждут мистер Ральф с сестрой.

– О господи! – Джон схватился за голову. Увидев испуганный взгляд Тины, он насмешливо приподнял бровь. – Сожалею, моя дорогая, но, похоже, здесь собрался целый комитет по встрече. Боюсь, я не в силах избавить тебя от этого сурового испытания. Ральф – мой лучший друг. А Паула... ну, будет славно, если ты поладишь с этой дамой, все-таки она наша соседка. Надо как-то завязывать отношения.

Дворецкий Натаниель прошел впереди хозяев и с величественным видом распахнул высокие резные двери. Затем он посторонился, пропуская Тину с мужем. Англичанка быстро прошла по толстому турецкому ковру, и ее щеки залил румянец, когда она встретила заинтересованный взгляд мужчины с добродушным, старым и в то же время молодым лицом, обрамленным поредевшими волосами. Он сидел в большом кресле, положив руки на колени. Завидев хозяев, гость с улыбкой привстал. На подлокотнике соседнего кресла белела обнаженная женская рука. Вот она неторопливо потянулась к пепельнице, сверкнув большим жемчужным браслетом на запястье. Худые, бесконечно длинные ноги в сетчатых чулках явно принадлежали Пауле Кэрриш, обольстительной сердцеедке. Тина, не сведующая в искусстве обольщения, инстинктивно поняла, что перед ней женщина-вамп, которая брала не красотой, а сексапильностью. Паула резко встала, продемонстрировав безупречную фигуру голодающей французской манекенщицы. Ее бронзово-рыжие роскошные волосы, уложенные в высокую прическу, подчеркивали белизну кожи, нетронутой солнечными лучами. Огромные зеленые глаза сияли под густющими ресницами.