Сыскарь из будущего - [64]

– По коням! – скомандовал Николай.

Ехать нужно было верст двадцать с небольшим, поэтому двигались не торопясь. К тому же зачем вызывать переполох среди встречного люда, а так, едут себе всадники и едут – по делам своим. Проехали Китай-город, мост через Москву-реку, осталось позади Замоскворечье, городские ворота. Ну, а теперь мимо посадов и деревень, прямо почти на юг к Сьяновским каменоломням. Крестьяне со своим скарбом уступали дорогу конным и с любопытством оборачивались им вслед. К полудню заехали в Сьяновку – лошадей напоить, перекусить и с местным старостой да с народом пообщаться.

– Уже седмицу будет, как чужаки у нас появилися, – объяснял староста деревни. – До этого никаго вродь как и не было в наших пещерах, а тута возьми и появилися! Говорят, что больно уж по ночам они лютуют! Наши даже днем носа из избы лишний раз боятся высунуть!

– Сколько разбойников и чем они вооружены, заметили? – поинтересовался Николай.

– Да хто его знаеть ентих нехристей. Они больше по ночам лазиють, а днем в пещерах отсиживаются. Прям как волки лясные какие-то! Так что незнамо сколько их и какое ихнее оружие будеть, тоже мне не ведомо.

– А проводника смышленого, который пещеры знает, дадите?

– Енто можно! Чаво не дать, ежели для доброго дела будеть, – ответил староста и крикнул в приоткрытую дверь избы: – Никитишна, Потапа мне покличь!

Через минут пять в избу вошел молодой парень – косая сажень в плечах. Снял шапку, поклонился, поздоровался и спросил:

– Звали меня?

– Вот, человек из самой Москвы к нам пожаловал, бусурманов пещерных ловить будет. Показать ему надобно все входы-выходы, если попросють, еще чего сделаешь! Понял, Потап?

– Понял, Евлампий Онисимович! Все, как сказал, сделаю!

– Ну, вот и добре. Ступай, во дворе подожди!

Потап ушел, а староста поинтересовался:

– Может, с нами откушать чего желание имеется?

– Спасибо, Евлампий Онисимович! Я со своими вместе поем. Мы на окраине деревни расположимся?

– Отчего же не расположиться добрым людям? И нам спокойнее будя, и вам с прокормом поможем. Наши бабы вам чаго съестного принесут!

Дав людям отдохнуть, а заодно приказав готовить еду, Николай решил, что он вместе с одним из своих людей и проводником, чтобы не терять напрасно время, сможет осмотреть входы в пещеры. Стоило провести, так сказать, рекогносцировку на местности. Вместе с холопом он тихо, стараясь не шуметь, облазал их все. Разбойников видно не было. Видимо, они отсыпались где-то в глубине, и это было ему только на руку. Оказалось, что мест, откуда брали камень для строительства стен и зданий для Москвы, было пять. Два старых и три поновее. Потап объяснил, что они меж собой соединяются, правда, не всегда там можно пройти в полный рост, но для задумки Николая – это не имело никакого значения. В подземных пещерах есть такая особенность, как слабый приток свежего воздуха, и, если в них развести огонь, – это может достаточно быстро привести к кислородному голоданию для тех людей, которые там находятся. Поэтому у спелеологов есть негласное правило – огонь под землей не разводить. Вот этот недостаток пещер, по задумке Николая, и должен был помочь выкурить из пещер разбойников. Идти в гости к ним с факелами в руках Николай посчитал неразумным. Если у них есть пищали, арбалеты или луки, то жертв со стороны людей Разбойного приказа было не избежать, а можно и всем полечь.

После обеда Николай попросил у старосты крестьян с топорами, чтобы собрать в ближайшем лесу валежник, сушняк и сухие листья. Сказано – сделано, и вскоре ко всем выходам, кроме одного, который выходил к реке, крестьяне стали стаскивать растопку для костров. Своих людей Николай пока, на всякий случай, распределил между входами. Натащили достаточно много сухих еловых веток и прошлогодних листьев, да столько, что выходы были почти полностью забаррикадированы сушняком. Именно они должны были дополнительно к выгоранию кислорода дать еще и чадящий дым, от которого было бы тем, кто спрятался в пещерах, не продохнуть. Когда дело было сделано, кострища одновременно подожгли. У кострищ Николай оставил по одному человеку, чтобы те дали знать, если кто-то из разбойников попробует прорываться к выходу сквозь огонь. Остальные заняли позиции перед главным входом в штольню. Николай не знал, сколько в пещерах разбойников, а поэтому сам зарядил свой мушкет картечью и своим приказал сделать то же самое. Если разбойники окажут сопротивление, то церемониться с ними он не намеревался. Когда кострищи хорошенько разгорелись, то стали ждать первых беглецов, но проходило время, и никто из разбойников на поверхность земли не показывался.

– Может, их там и нетути вовсе? – заволновался лежавший рядом с Николаем в высокой траве молодой парень.

– Внутрь не заходил, так что не считал. Может, и нет, а может, их там и не один десяток наберется! Так что будем ждать. Когда разбойники появятся, те, у кого есть пищали, по моей команде стреляют по первым рядам! А после этого идем в атаку!

Парень вроде как успокоился. Стали ждать дальше. Прошло довольно много времени, когда наконец из главного входа, откуда они ждали появления разбойников, стал клубиться дым, и тут же показались первые разбойники. Сначала их было не так и много, но потом вышли и остальные. Они останавливались у входа и натужно откашливались. У всех у них слезились глаза. Разбойники старались хватать ртом воздух, и было видно, что им сейчас очень тяжело, но они все равно, проявляя осторожность, медленно, шаг за шагом, выходили из пещеры. Они пытались разглядеть своего противника и настороженно водили перед собой – кто чем владел. У кого была сабля, у кого здоровенный нож, кто тяжелой дубиной махал, а кто и топором. Яркий свет солнца после сумрака пещер их на время ослепил. Позади всех, прикрывая одной рукой рот тряпкой, а во второй держа наготове мушкет, выходил самый здоровенный из них. Николай определил его как главаря шайки, и это была его главная цель.