Сыновья - [6]
Подполковник молча окинул взглядом помещение. На стенах густо висели карты, схемы и планшеты. На столах телефоны, рации стояли в нужном порядке. С каждой ротой — постоянная связь. В углу за отдельным столиком сидели старший лейтенант — летчик, — рядом с ним радист. Бунцев спросил у старшего лейтенанта:
— Как, соколы, готовы?
— Так точно, товарищ подполковник, готовы. Два звена вертушек в трехминутной готовности, экипажи в машинах.
— Хорошо. — Комбат повернулся к начальнику штаба: — Как колонна, идущая на Логар, Иван Павлович?
— Пока идет нормально. Правда, в районе поворота за Чахарасиабом духи обстреляли колонну из ДШК, расположенного на вершине этой горы. — Майор карандашом ткнул в карту. — Наши подавили пулемет сразу же.
— Потери?
— Нет, все нормально. Я только что разговаривал с командиром третьей роты. Он доложил, что замыкает колонну, везде порядок.
Бунцев не хотел вмешиваться в четкий ритм работы и, сказав, что будет у себя, направился к дверям. У самого выхода на стене его внимание привлекли большие фотографии переносных зенитно-ракетных комплексов иностранного производства, а ниже их тактико-технические характеристики.
— Сегодня привезли?
— Да, утром. Генерал-лейтенант Дубик, как и обещал вчера вечером, лично распорядился эти материалы нам доставить.
Крайней слева висела фотография американского «Стингера». На ней отдельно друг от друга — ракета и пусковой контейнер. Бунцев прочитал: «ПЗРК Стингер» (США). Предназначен для поражения визуально наблюдаемых воздушных целей. Способен вести стрельбу на догонных и встречных курсах. Может поражать цели с околозвуковыми скоростями. Имеет аппаратуру «Свой-чужой», самонаводящуюся головку инфракрасного и телевизионного наведения.
Американские «Рейд-Ай» и «Сейбр», английские «Джевелин» и «Блоупайп», китайская «Хуньин-5» и французская «Мистраль» — все уже хорошо известны комбату. И он просил генерала Дубика прислать эти фотографии и описания не для себя, а для офицеров-новичков и солдат.
— Иван Павлович, прикажи отнести все это в учебный класс, пусть солдаты знакомятся.
— Есть, сейчас сделаем.
— Держи под пристальным контролем роту Бочарова. — Что-то неспокойно у меня на душе. Банда большая и, как говорят наши афганские друзья, вооружена превосходно. Еще раз предупреди Бочарова, чтобы людей берег да и броней не очень рисковал. Знаю я этот кишлак, на его улочках и ишаку не всегда просторно.
— Капитан Бочаров тоже хорошо знает этот кишлак, поэтому и затылок чесал, когда ко мне от вас пришел. Держу связь с ним постоянно.
— Я буду у себя. Свяжусь с начальством, попрошу на всякий случай держать наготове мобильное подразделение. В случае чего, докладывайте немедленно. — И комбат вышел в коридор.
А рота капитана Бочарова спешила к месту боя. Бочаров жестом пригласил афганского старшего капитана присаживаться поближе. Они спрятались от ветра за башню и, крича друг другу в ухо, советовались, как действовать. Старший капитан показал на карте места, где находились афганские роты, и пояснил:
— Рота царандоя окружена вот здесь, в бывшей школе, а рота госбезопасности — вот здесь, в здании, где раньше была больница.
— Она тоже разрушена?
— Да. В прошлом году душманы и школу и больницу почти одновременно взорвали.
— Да, я помню. Они тогда двух врачей и учителя расстреляли.
Бочаров действительно хорошо знал этот кишлак, который находился на пути от Кабула в район Мусаи Логар, где хозяйничали контрреволюционеры. Ему не раз приходилось участвовать в боях в этих местах. «В кишлак лезть с техникой — гиблое дело, — размышлял командир роты. — Улочки узенькие, не везде и БМП пройдет, дувалы высокие, из-за них удобно и ручным гранатометом ударить, и гранату бросить. Духи наверняка наиболее широкие улицы заминировали».
Бочаров решил разместить танки на небольшой высотке, а боевыми машинами пехоты оцепить кишлак так, чтобы у душманов был один выход: уходить к тогу, в горы, а когда они окажутся на склонах гор, то их можно будет бить прицельным огнем из всех видов оружия.
Старший капитан, что-то уточнив через своего радиста у окруженных, наклонился к уху Бочарова:.
— Мои сообщают, что у душманов минометная батарея. Она размещена за рекой в саду у крепости Каллай Мулло. Минометы пристрелялись, и сейчас нашим очень тяжело.
Бочаров опять уткнулся в карту. К батарее через кишлак не пройти. Единственный путь по полям вдоль реки. Боевые машины на гусеничном ходу там пройдут. Душманы вряд ли станут минировать поля. Техника там не ходила.
Конечно, был и другой выход: вызвать вертолеты. Но Бочарову не хотелось рисковать летчиками, ведь им надо заходить на душманскую батарею над кишлаком. Душманы смогут из-за деревьев обстреливать низколетящие машины.
Бочаров приказал радисту быстро связать его с командиром второго взвода и, услышав голос старшего лейтенанта Медведева, приказал ему выделить две БМП с десантниками для ликвидации минометной батареи.
Сразу же за поворотом открывалась панорама кишлака Момози. Рота, разворачиваясь веером, сразу же устремилась вперед., За считанные минуты боевые машины полукольцом охватили кишлак. Десантники на ходу прыгали на землю и цепью двигались в «зеленку», откуда доносились звуки боя. Бочаров принял решение ударить по душманам, атакующим развалины школы с фланга, а затем нанести удар по противнику, осадившему бывшую больницу. Ни танки, ни БМП, ни десантники пока огня не открывали. Душманы их не ожидали, и фактор внезапности должен был сыграть свою роль. Бочаров вместе с афганским старшим капитаном и его радистом остался на БМП. Наклонившись к люку механика-водителя, приказал:
