Сын несущего расходы - [7]

Рейли все еще был смертельно бледен.

— Я отправился бы прямо в ловушку…

— Но не в мою, — сказал Букхалтер. — Я все равно не стал бы драться. Да будет вам известно, Болди не такие уж счастливчики. Они живут с наручниками на руках — вы видели наши наручники. Поэтому мы никогда не читаем чужих мыслей, если только нас не просят об этом.

Рейли колебался.

— Послушайте, я заберу свой вызов. О’кей?

— Спасибо.

Букхалтер протянул руку. Рейли пожал ее, но сделал это весьма неохотно.

— Теперь я уйду.

— Хорошо.

Рейли не терпелось спровадить гостя и остаться одному.

Тихонько насвистывая, Букхалтер отправился в издательство. Он не хотел встречаться с Этель сейчас. Любые недомолвки разрушали телепатическую интимность. Обычно ни один из супругов не ощущал барьера в сознании другого, но при этом они свято уважали право друг друга на уединение.

Этель наверняка бы обеспокоилась, но беда уже пронеслась, и потом она тоже была Болди.

В каштановом парике и с такими же ресницами, Этель не была похожа на Болди, но ее родители жили к востоку от Сиэтла, где вскоре после Взрыва обнаружились последствия жесткой радиации.

Ветер, несущий снег, дул над Модоком и уносился к югу по Долине Ута. Букхалтер пожалел, что он не в ковтере, не плавает один в необъятной пустоте неба. Покоя небесных сфер не мог достичь даже самый тренированный Болди, не уйдя при этом в пучины хаоса. На земле обрывки мыслей, фрагменты шелеста подсознательных процессов всегда давали себя знать. Именно поэтому почти все Болди любили летать и были превосходными пилотами. Огромные воздушные пространства были их отшельническими хижинами.

Букхалтер ускорил шаги. В главном холле он встретил Муна, сообщил об улаженной дуэли и пошел дальше, оставив толстяка в полной растерянности. На визоре был вызов от Этель. Она беспокоилась насчет сына и интересовалась, был ли Букхалтер в школе. В школе он был и послал ответ о беседе с Элом.

Кейли он нашел в том же солярии.

Автор был печален. Букхалтер не собирался поощрять подобные тенденции и велел принести им пару бодрящих напитков. Седовласый автор был погружен в изучение селекционного исторического глобуса, высвечивая по выбору разные эры.

— Посмотрите сюда, — сказал Кейли.

Он пробежал пальцами по ряду клавиш.

— Видите, как неустойчивы границы Германии…

Границы колебались и полностью исчезали по мере приближения к современности.

— А Португалия? Вы заметили зоны ее влияния?..

Зоны уверенно сокращались, начиная с 1600 года, в то время как другие страны испускали блестящие лучи, наращивая морскую мощь.

Букхалтер отпил из стакана.

— Немногое сохранилось от прошлого.

— Да, немногое… Что случилось? Ваше лицо взволновано.

— Я не знал, что это так заметно, — сухо сказал Букхалтер. — Только что я сумел избавиться от дуэли.

— Бессмысленный варварский обычай, — заявил Кейли. — Как вам это удалось?

Букхалтер объяснил, и писатель, сделав большой глоток, фыркнул:

— Какой позор… В конце концов, быть Болди не такое уж преимущество.

— Какие там преимущества… Одни осложнения.

Повинуясь внутреннему импульсу, Букхалтер стал рассказывать автору о сыне.

— Поймите мою точку зрения. Я понятия не имею, какой стандарт применим к юному Болди. Он — продукт мутации, а мутация еще не завершилась. Кроме того, дети Болди требуют особого обучения, чтобы в зрелом возрасте они могли сами справляться с собой.

— Вы, похоже, отлично приспособились.

— Я учился. Все наиболее чувствительные Болди обязаны готовиться. Мы покупаем безопасность, забывая о некоторых преимуществах. Заложники судьбы, хоть это и высокопарно. Мы создаем блага будущего, прося лишь об одном — чтобы нас пожалели и приняли такими, как мы есть. Отказываясь от многих благ настоящего, мы просим будущее принять нашу дань и принести умиротворение.

— Вы несете расходы, — сказал Кейли.

— Да, мы несем расходы. Мы и наши дети. Таков баланс. Если бы я извлек нечестные преимущества из своих телепатических способностей, я не прожил бы долго. И Болди были бы стерты с лица Земли. Мой сын обязан знать это, а то он становится слишком антагонистичным.

— Все дети антисоциальны, — протянул Кейли. — Они индивидуалисты по природе. Вам стоит беспокоиться лишь в одном случае: если отклонения мальчика так или иначе связаны с его телепатическими возможностями.

— Может, вы и правы…

Букхалтер осторожно коснулся разума собеседника. Сопротивление значительно ослабело. Он улыбнулся про себя и продолжил беседу о личных трудностях.

— Отец всегда остается отцом. А взрослый Болди должен быть очень приспособлен к окружающему миру, иначе он погибнет.

— При правильном воспитании у ребенка не будет много неприятностей, — заметил Кейли, — но учитывая один нюанс… Если в дело не вмешается наследственность.

— Это более, чем вероятно. Телепатическая мутация практически не изучалась всерьез. Тем более, что телепатия может быть вообще не свойственна для разума. Если лысение является характеристикой второго поколения, то у третьего вполне могут проявиться иные черты.

— Если честно, — сказал Кейли, — то у меня лично ваши способности вызывают нервозность…

— Я вижу. Как у дуэлянта Рейли.

Сравнение не слишком пришлось автору по душе.