Сын крестного отца - [3]

— Тогда что вы предлагаете? У вас есть свои варианты?

— Пока нет, но скоро появятся. А сейчас надо вас приодеть. — Я смерила Леонида взглядом.

Похищая Смирнова из его же резиденции два дня назад, я меньше всего заботилась о том, чтобы прихватить его куртку. Так что он у нас был вроде как раздетый. Я вышла в коридор и открыла стенной шкаф. Если бы я вовремя не подставила руку, меня накрыло бы кучей шарфов, платков и кепок, которыми была завалена верхняя полка. Мой друг, а по совместительству хозяин квартиры, в которой мы со Смирновым находились, не славился страстью к чистоте и уюту, поэтому подобные залежи ненужного хлама можно было найти в каждом его шкафу.

— Ого! — присвистнул Леонид, наблюдая, как я утрамбовываю обратно коллекцию головных уборов.

Когда мне удалось зафиксировать вещи на верхней полке, я стала придирчиво осматривать висящие на плечиках пиджаки и куртки, коих здесь было ничуть не меньше, чем шарфов и кепок. К сожалению, Смирнов был значительно выше хозяина квартиры и шире в плечах, поэтому предлагать ему кожаную куртку или вельветовый пиджак я не стала, в одежде на несколько размеров меньше Смирнов вряд ли сможет остаться незамеченным на улицах города. Спортивная ветровка с вытянутыми рукавами подходила идеально.

— Так, накиньте-ка вот это, — я протянула Леониду несколько помятую темно-синюю ветровку.

— Да вы что, — он попытался сразу избавиться от непривлекательной одежки и отступил назад, размахивая руками, — я такое не ношу.

— А у нас выбор не богатый, — резонно заметила я, демонстрируя другие варианты одежды. — На улице не май месяц, а вы в одной рубашке.

— Переживаешь, что я замерзну и заболею? — не без удовольствия сказал Леонид и сделал шаг навстречу.

— Боюсь, что без куртки в ноябре месяце вы будете бросаться в глаза. — Я всучила ему ветровку и снова обратилась к вещевым запасам шкафа, подбирая для него головной убор. — Вот эта бейсболка будет идеально сочетаться с курточкой, к тому же можно спрятать лицо под ее длинным козырьком, — я накинула на голову Смирнова немного запылившуюся бейсболку с надписью «Chicago Bulls».

Леонид с отвращением взглянул на свое отражение в зеркале.

— Терпеть не могу таких уродов, — сказал он и надвинул на глаза козырек.

— Скажите спасибо, что хоть что-то подобрать удалось, а то пришлось бы мне наряжать вас в свои наряды.

— Только не это, — на щеках Смирнова появился румянец. — Делай со мной что хочешь, но в бабское тряпье я одеваться не буду, лучше голым останусь.

— Вот видите, — улыбнулась я, — в любом деле всегда можно найти хорошую сторону. Я так понимаю, что эти бейсболка и ветровка вам начинают нравиться.

— Ага, — кивнул он без тени улыбки. — Я даже всерьез задумался, а не сменить ли мне имидж.

Из подъезда мы выходили по очереди. Сначала мне надо было прогреть машину и подогнать ее к дому. Когда я притормозила у подъезда, Смирнов, прикрываясь от промозглого морозного ветра воротом ветровки, подбежал к моему «Фольксвагену» и запрыгнул на пассажирское сиденье.

— Ну и погодка, — пробурчал он, ежась от холода.

Первые минут десять мы ехали в абсолютной тишине, я в уме прикидывала, где мне лучше спрятать «погибшего» Смирнова. Леонид же был увлечен разглядыванием своей новой одежды. Вздыхая и морщась, он выгребал из карманов ветровки какие-то смятые бумажки, фантики от леденцов и жвачек. Когда же его рука нащупала несвежий носовой платок во внутреннем кармане, его аж передернуло от отвращения.

— Мерзость какая! Чья это куртка?

— Какая разница, теперь она ваша, — заметила я, ухмыляясь.

Леонид позволил себе немного похозяйничать в моей машине и включил радио.

— Ты не против, надеюсь? — спросил он с опозданием, откидываясь на спинку сиденья.

— Я так понимаю, что первое время мне придется работать в кредит, — подняла я немаловажную тему. — Все ваши карточки наверняка заблокированы и наличных у вас при себе не имеется?

— Да нет, пару сотен найдется, — сказал Леонид и приподнялся, доставая что-то из заднего кармана джинсов.

Затем он протянул мне сложенную вдвое пачку стодолларовых купюр; на первый взгляд там была далеко не пара сотен, а тысячи полторы, не меньше.

— Это на карманные расходы или недельная заначка? — спросила я.

— У мужчины всегда должны быть при себе деньги, — с важным видом сказал Смирнов и добавил: — Особенно когда он владеет игорным заведением.

Я взяла деньги и убрала их в карман своей куртки.

— Кстати, может, купишь мне на них приличную одежду, рубашки там, куртку, носки?

— Может, еще нижнего белья прикупить? — с издевкой спросила я.

— Ну да, и это тоже. Я, конечно, парень рисковый, но без трусов ходить не могу, — на полном серьезе отреагировал он.

— Леонид Владимирович, вынуждена вас разочаровать. Пока вам придется походить в старой одежонке. Эти деньги понадобятся мне для другого.

— Для чего?

Я не стала отвечать на этот вопрос. Получив доллары, я сразу вывернула руль и сменила направление нашего движения. Теперь мы направлялись на городскую «бездомную толкучку», так называемый частный рынок недвижимости. Не признанный законодательством, рынок никогда не простаивал. Люди приходили сюда, к памятнику какому-то зарубежному политику, и мило прохаживались вдоль деревянных скамеек, делая вид, что просто прогуливаются. Одни хотели выгодно сдать жилье, другие снять его в обход агентств недвижимости, которые требуют оплату своих посреднических услуг. Старики и пьянчужки, желая побольше наварить на сделке, предлагали внаем свое жилье: комнаты, дачи, квартиры. Документы не спрашивали. Как правило, оплата за два месяца вперед решала все проблемы.