Syberia 3 - [36]
Щит находился у входа в полуподвал. По сути, минутное дело. Замятин не стал даже запирать кабинет, как он обычно делал, уповая на то, что быстро управится.
Действительно - проблема была несерьёзная - всего один разъём выскочил из гнезда. Подсоединив обратно и проверив остальные провода, Замятин спокойно зашагал в свой кабинет. На сей раз аппаратура работала без сбоев.
Когда Замятин вышел из кабинета, Кейт оставалось лишь незаметно взять пачку сигарет. Эту каплю в море якут и не заметит. Конечно, не ту, что лежит на столе - сразу заметит, а вот если из кармана куртки... Как раз там и лежала заветная пачка. На ней - ноты. Может, сахалярка, вдохновившись, согласится выкурить полоза из оранжереи. Надо было поспешить к Ларисе.
- Лариса! - позвала Кейт, войдя в палату.
Девушка по-прежнему читала книгу на своих коленях, всем своим видом демонстрируя презрение к окружающему миру. Вот и сейчас сахалярка, недовольная тем, что её отвлекли, поправила ворот футболки и повернулась к Кейт лицом. Надо же, оторвалась от своей книги!
- Чего тебе? - Лариса немного остыла, хотя её сейчас назвать спокойной и дружелюбной язык не поворачивался.
- Знаете, я догадываюсь, откуда у вас такое раздражение... Отобрали сигареты, верно?
- Иди ты знаешь, куда? - оскалилась пациентка.
- Пойти-то пойду... А ты вот сидишь здесь, курить хочешь, наверно...
- Да пошла ты! - шипит Лариса, очевидно недовольная тем, что гостья пытается её поддеть.
- А что, если я вам сейчас дам закурить, а? - лукаво подмигивает Кейт, демонстрируя сигареты для более веского аргумента.
- Да я... Да я... - глаза Ларисы загорелись энтузиазмом. - Что вы хотите?
- Всего ничего: помогите выкурить полоза из оранжереи. Я боюсь змей, а этот ещё и без крышки лежит.
С наслаждением затянувшись, Лариса сменила гнев на милость.
- Ох, хорошо... Сразу на душе полегчало. Да чего тебе Гришу бояться-то? - Лариса внезапно сменила гнев на милость, получив сигареты. Ей удалось припрятать зажигалку, поэтому проблем с поиском огонька не возникло. Сахалярка с удовольствием затянулась, после чего его буквально "прорвало". Она упоминала о том, как проводила своё детство в глухом таёжном посёлке и часто бабушка с дедушкой учили её общаться с природой, в том числе, с животными. Собственно, благодаря бабушке с дедушкой, она и выучила якутский язык.
- Вот знаешь, не завидую тебе. Я-то своё уже отмучилась, а вот ты...
- А как ты попала сюда? - поинтересовалась Кейт.
- Да что, в прошлом году мама умерла. Отец так активно поминал, что через месяц сам окочурился. Вот как мне дальше с этим жить было? Антидепрессанты горстями жрала, да всё без толку. А после Нового Года просто взяла и вскрыла себе вены, - для убедительности Лариса закатала рукав свитера, показав Кейт ужасный длинный шрам на предплечье. Резала на совесть и кто знает, что случилось бы, промедли врачи хоть на миг. - Ну а соседи нашли меня и скорую вызвали. А тут уже моему знакомому доктору пришла в голову просто-таки "гениальная" мысль - отправить меня к этому Айболиту. "Константин Дмитрич, - говорит, - врач от Бога - мёртвого на ноги поставит". А я сдуру и согласилась.
- А дальше? - Кейт заметила, что сахалярка как-то помрачнела, от упоминания Замятина.
- Этот Айболит таким прям душкой казался... Я даже не понимала, почему у него кличка Менгеле. А когда поняла, было уже поздно. Сперва он меня подержал на карантине, а потом три часа допрашивал на детекторе лжи. Знал, скотина, куда давить. Выпил всё из меня. А когда у меня уже истерика случилась, вкатил мне успокоительного, да и в палату. А там началось самое весёлое - соседкой у меня была очень уж буйная дама - кричала постоянно, дёргалась. Я чуть ли не на потолок от неё лезла. А когда мне довелось выйти, ко мне полез кусаться этот альбинос. И так три недели. Попробуй заснуть, когда пациенты вопят день и ночь. Он добился того, что я просто стала дёрганной и пугливой, как кролик. Меня от одного его вида теперь в дрожь бросает. Хорошо хоть не прописал меня там - перевёл в обычную палату, где уже эта дамочка с куклой отиралась.
- Кристина?
- Ага, она самая... А тебя к ней подселили? О-о... Когда ещё она куклу не потеряла, ещё куда ни шло, а теперь всех переплюнет. Я уже два месяца одна тут небо копчу. Облегчённые условия, так сказать. Я несколько дней отходила от такой, с позволения сказать, терапии.
- И... Как оно?
- Да что, депрессия-то более-менее. Но знаешь, я однажды просто Лею натравлю на этого Айболита. Кстати... Кажется, я знаю теперь, как Лею укротить!
- Лею?
- Да, я так кобру назвала, - буднично ответила Лариса. - Такая красавица... А уж яду в ней не меньше, чем в этом Менгеле.
Кейт, увидев, что Лариса подобрела, решила снова поговорить о проблеме:
- Так как пройти мимо Гриши? Он такой огромный, а я змей боюсь.
Лариса только фыркнула:
- Ну ты и трусиха. Я с ним, что угодно проделывать могу. Гриша смирный, как ужик. Люди куда хуже. Он и гладить себя позволяет. Ну, да уж ладно. Услуга за услугу, долг платежом красен. Слушай, тут два варианта. Первый: ловишь для Гриши несколько мышей, он их обожает...
Кейт побледнела. Любоваться на то, как гигантская змея будет пожирать мышей из её рук ей не хотелось.
Отбывая каторгу, Ники знакомится с некой Анной Зигель, избежавшей смертной казни лишь благодаря несовершеннолетию. Проникнувшись доверием, Анна рассказывает сокамернице все подробности своей жизни, а также о мотивах своих чудовищных преступлений, потрясших весь Инсбрук.
Рождение новой жизни не всегда приносит радость. Особенно если ребёнку с самого начала уготована участь выродка, лишнего человека, за которым тянется шлейф дурной славы родителей.
Эта книга о жизни чешско-русской семьи, живущей попеременно в России и в Чехии, с экскурсом в далекое прошлое их предков — аристократов и крепостных, учителей, адвокатов и мастеровых… Предки каждого из супругов — участники бурных событий — войн и революций конца XIX и начала XX веков. Главные герои книги (автор и ее муж) — граждане России и Чехии — после окончания Тимирязевской академии в Москве работают сельхозспециалистами в Северном пограничье Чехии, а затем на алтайской целине…
Битва за планету закончилась поражение Черного... Сможет ли он повергнуть трех Богов и вернуться обратно или же сам сгинет в бесконечной тьме...? Истинный мир Богов, это его цель, Черный должен расправиться с оппонентами и наконец стать на одну ступень выше к величию и разгадать цель Катарбоса, который устроил весь этот спектакль.
Книга «Семейная история» посвящена истории рода Никифоровых-Зубовых-Моисеевых-Дьякóвых-Черниковых и представляет собой документальную реконструкцию жизненного пути представителей 14 поколений за 400 лет. Они покоряли Кавказ и были первопроходцами Сибири, строили российскую энергетику и лечили людей. Воины, землепашцы, священники, дворяне, чиновники, рабочие, интеллигенция – все они представлены в этой семье, и каждый из предков оставил свой след в истории рода, малой и большой Родины. Монография выполнена на материалах архивных источников с привлечением семейных воспоминаний и документов, содержит множество иллюстраций.
Закон природы — это то, что запрещено нарушать строго-настрого. Полиция неукоснительно следит, чтобы никто не вздумал летать со скоростью, превышающей скорость света, а также совершать иные преступления. Совершеннолетний нарушитель несёт уголовную ответственность. А что делать с тем, кто ещё мал?..
В этой части помещено хронологическое продолжение записей услышанных и прочитанных мною высказываний, которые захотелось сохранить в памяти. В сборнике собраны мудрые и не только мысли, которые были услышаны или прочитаны мною за пятьдесят лет жизни. Некоторые записи отличаются от оригинала или приведены без указания автора. В некоторых случаях приведены имена людей, от которых были услышаны эти слова. Этим самым мне хотелось отдать дань памяти этим людям, с которыми я сталкивался в жизни, и которые оказали определенное влияние на течение моей жизни, за что им моя благодарность.
Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.