Связующая нить ересей - [106]

связывает Софию с Марией Магдалиной и ассоциирует Софию с Исидой — возможно, это поможет объяснить тот сплав святой с языческой богиней, с которым мы имеем дело в Братстве Сиона. Это только след, но не ответ.

В непрерывности традиции особой важности Магдалины сомнений нет. Останки ее искали и, возможно, и сейчас ищут с беспрецедентной страстью. В XIII веке Карл II Анжуйский вел поиск, который можно назвать фанатическим, хотя и завершился он полным разочарованием. Два века спустя его более знаменитый наследник Рене Анжуйский все еще искал их. Даже в конце XIX века то же самое жгучее желание — найти физические останки обожаемой Магдалины, — видимо, руководило действиями аббата Соньера из Ренн-ле-Шато.

Так или иначе, но Магдалина держит ключ к великой тайне, которую ревностно оберегали веками. И часть этой тайны тесно связана с Иоанном Крестителем (и/или, может быть, Иоанном Евангелистом).

Как только мы осознали, что есть такая тайна, нам захотелось стряхнуть пыль веков с исторической паутины столь быстро, насколько это возможно, и высветить то, что происходило. Но задачей это оказалось нелегкой: группы и организации, веками хранившие свои секреты, умеют держать посторонних в отдалении. Хотя от некоторых мы добились намеков и следов, но никто не собирался раскрывать перед нами главные секреты. Мы узнали только то, что все доказательства указывают на тайну, построенную на фундаменте, которым является София и Иоанн. Эти две темы всегда центральные — но мы не знаем почему, хотя свидетельством может быть назван тот факт, что каким бы ни был секрет, авторитета Церкви он не прибавит. Разумеется, эта великая неизвестная ересь, видимо, представляет собой мощную угрозу Церкви, и не только католицизму, но и христианскому учению в целом. Группы, которые хранят секрет, пребывают в убеждении, что они владеют каким-то знанием о реальном происхождении христианства и даже самого Иисуса.

Каков бы ни был характер тайны, это явно что-то имеющее отношение — и серьезное отношение — к XIX и XX векам. В Ренн-ле-Шато Соньер развлекал не только представителей парижского высшего общества, таких как Эмма Кальве, но и политиков и членов императорских семей. В наши дни Пьер Плантар де Сен-Клер и Братство Сиона ассоциируются с такими фигурами, как Шарль де Голль и Алан Поше, крупный французский политический деятель, дважды исполнявший обязанности президента[450]. Недавние слухи связывают покойного президента Миттерана с Пьером Плантаром де Сен-Клером. Действительно, Миттеран нанес визит в Ренн-ле-Шато в 1981 году, когда он сфотографировался на башне Магдала и рядом со статуей Асмодея в церкви[451]. Может быть, имеет значение и то, что его похоронили в Ярнаке, устроив скромную церемонию, в то время как мировые лидеры собрались на службу в Нотр Дам де Пари. Согласно уставу Братства Сиона 1950 года, Ярнак определен как один из их центров[452].

Широко распространено мнение, что Братство Сиона имеет реальное влияние на европейскую и даже мировую политику. Но почему дела, которые мы исследуем, вне зависимости от того, насколько они интересны с точки зрения философской и исторической перспективы, столь важны для нас? Связано ли это с возможностью «полного переворота христианства», который был обещан союзом Братства Сиона и «Церкви Иоанна», о чем мы уже писали?

Только одно объединяет Марию Магдалину и Иоанна Крестителя: они были святыми и явно реальными историческими личностями, которые указаны в Новом Завете. Единственная логичная дорога связана с исследованием их жизней и ролей в надежде, что это поможет выявить причины их привлекательности для еретического подполья. У нас была надежда понять их особую важность для посвященных, для самых знающих эзотерических групп, и поэтому мы начали внимательно читать Библию.