Связующая нить ересей - [100]

.

Хотя деревня Ренн-ле-Шато была отправной точкой таинственных исследований Соньера, которое, кажется, было предпринято по поручению ускользающих от внимания людей, по всей видимости, объект поисков находился в другом месте.

Недавно многие исследователи нашли разбросанные по domaine интригующие следы, касающиеся действительных интересов Соньера и мотивации его действий. Во время одной из наших поездок в эту округу в 1995 году мы взяли с собой Люсьена Моргана, телевизионного ведущего и авторитета в области Тантры, который с изумлением обнаружил, что рампа и башня Магдала построены по принципам определенного сексуального ритуала. Он верит, что Соньер и его тайный круг общения практиковали оккультные сексуальные ритуалы, которые были призваны способствовать ясновидению, контактам с Богом — с достижением того же результата, что и Великая Работа алхимиков, — и обеспечить материальный достаток и влияние. И другие признают наличие сексуальной магии: британские писатели Лайонель и Патриция Фанторп цитируют оккультного эксперта Брема Агостини, который говорил, что Соньер исполнял сексуальный ритуал, известный под названием «Собрание Венеры», в котором принимали участие Денарно и Эмма Кальве[431].

С точки зрения нашего исследования самым важным представляется тот факт, что во всех зданиях Соньера в Ренн-ле-Шато наибольшее внимание уделено Марии Магдалине. Конечно, деревенская церковь была освящена в память Марии Магдалины задолго до того, как он родился, но даже это не было простым совпадением, поскольку она была часовней местного правящего семейства Марии де Негр. Учитывая их тесную связь с Исправленным Шотландским Обрядом, такое посвящение выглядит не случайным. Соньер также назвал в ее честь башню-библиотеку, а свой дом — как деревню, в которой она жила согласно Новому Завету вместе со своим братом Лазарем и сестрой Марфой. Из всего убранства церкви он собственноручно раскрасил только барельеф с изображением Марии Магдалины перед алтарем.

Мы установили, что у него была также маленькая бронзовая статуя Магдалины, которую он поместил у грота рядом с церковью. Она была высотой всего один метр и весила около восьмидесяти пяти килограммов и представляла собой точную копию барельефа, но в зеркальном отображении. Статуя давно исчезла, но Андре Галуа, бывший журналист из Лиму, имеет ее фотографии[432].

Фраза «Terribilis est locus iste» начертана над входом в церковь. Как подсказал нам Кейт Принс, эти слова взяты из Книги Бытия 28:17, их произнес святой Иаков, которому в тонком сне привиделась лестница, по которой поднимаются и спускаются ангелы. Пробудившись, он произнес эти слова. Затем он нарек это место Вефиль, что значит Дом Бога. В Ветхом Завете Вефиль стал центром, соперничающим с Иерусалимом, — в результате чего это название стало синонимом альтернативы или соперника «официальному» религиозному центру. На французском языке это выражено еще более отчетливо: в одном из французских словарей слово «Вефиль» определено как «храм секты диссидентов»[433]. Может быть, именно это и пытался сказать Соньер? В «Секретных досье» говорится, что Соньер в последние годы планировал основать «новую религию» и собирался провести соответствующую кампанию в этой местности. Последние сооружения в domaine — высокая башня и пруд для крещения — были частью этого плана[434].

Мы решили сосредоточиться на том, что Соньер нашел по прибытии в Ренн-ле-Шато и что вдохновило его на поиски. Забыв на время о сенсационных пергаментах, мы были поражены очевидными противоречиями в его поведении. Многие считают, что он пытался оставить ключи к пониманию тайны в убранстве своей церкви, но вместе с тем известно, что он тщательно уничтожал определенные вещи, которые нашел в ней, особенно надписи на двух надгробных плитах могилы Мари де Негр. Он также переместил их с могилы, что свидетельствует о попытке скрыть ее местонахождение.

Эти камни — изголовок и горизонтальная плита — были поставлены на могилу Мари де Негр аббатом Антуаном Бигу приблизительно за сто лет до прибытия Соньера. Но уже тогда в этом была некая странность: Бигу установил камни в 1791 году — через десять лет после того, как женщина была положена в могилу — приблизительно в то же самое время, когда он положил в церкви лицом вниз «рыцарский камень». (Подъем этого камня, видимо, был очень важной операцией в поисках Соньера.) Но есть и другой показатель того, что Соньер шел по следам Бигу: Бигу перед Ренн-ле-Шато был приходским священником в маленькой горной деревушке Ле Кла, расположенной приблизительно в двадцати километрах. И Соньер был священником в этой деревне непосредственно перед назначением в Ренн-ле-Шато. Не искал ли Соньер что-то, связанное с Бигу и, следовательно, с семействами д'Хартполь или де Негр?

Бигу занялся переустройством могилы, возможно, из-за событий, которые произошли между смертью Мари и 1791 годом — годом начала террора французской революции. Революционеры были настроены враждебно по отношению к католической церкви, и в этот период были уничтожены или разграблены многие реликвии, иконы и церковная утварь. Вскоре после устройства могилы Бигу бежал через границу в Испанию, где и умер в 1793 году.