Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре - [108]

Были и другие преимущества, некоторые из них не столь явные. Теперь Отис знал о Рейдере достаточно, чтобы понять, что тот опасается за свою жизнь в тюрьме и хочет, чтобы заключенные думали, что они вот-вот встретят большого, злого серийного убийцу – опасного человека, которого следует воспринимать всерьез. Также Отис знал, что заключенные думают о растлителях малолетних и парнях, которые любят одеваться в женскую одежду. Он надеялся, что все заключенные планируют посмотреть вынесение Рейдеру приговора по телевизору.

На слушании, которое длилось два дня, Фулстон просила детективов подробно рассказать о каждом убийстве с места свидетеля. «Я так устала от высокомерия, которое он проявил на слушании, – сказала она позже. – Многое из того, что мы сделали при вынесении приговора, было сделано намеренно, для того чтобы сбить с него спесь, публично показав, кто он есть на самом деле».

Рэй Лундин из КБР рассказал, как глумливо Рейдер передразнивал Джози Отеро в день признания вины. Дана Гауг, предварительно натянув резиновые перчатки, продемонстрировал игрушки, которые BTK бросил в ванную, чтобы занять детей Ширли Виан, пока душил ее. Фулстон, О’Коннор и прокурор Ким Паркер показали фотографии, на которых красовался перевязанный Рейдер в украденном лифчике и женской комбинации.

Отис попытался заставить Рейдера посмотреть ему в глаза, пока описывал, как Рейдер признался в убийстве Вики Вегерле, однако Рейдер избегал его взгляда, подняв глаза только для того, чтобы взглянуть на фотографии ее тела, крупным планом продемонстрированные на экране зала суда.

Кое-что из того, что Фулстон и копы делали в зале суда, предназначалось для того, чтобы запутать и запугать Рейдера. Фулстон хотела отправить его в тюрьму психологически сломленным человеком. Она размышляла, как это сделать, и в этом ей помогли яркие объяснения Ландвера касательно того, каким занудным, дотошным моральным уродом был на самом деле Рейдер.

Когда Ландвер занял место свидетеля, к нему подошла Фулстон с сумкой, набитой вырезанными с открыток изображениями женщин, которые Рейдер аккуратно перевязал резинками. Она вытряхнула их, развязав резинки и намеренно устроила из коллекции беспорядок, копаясь в ней. Рейдер, сердито наблюдавший за этим со стороны защиты, бросил ручку на пол. Но и Фулстон обнаружила в стопке сюрприз для себя лично: взяв наугад одну из сотен вырезок, она перевернула ее и прочитала имя Нола на обороте.

Пораженная, она показала это Ландверу, сидевшему в свидетельском кресле.

– Ты знал, что это было здесь? – прошептала она.

– Нет, – удивленно прошептал Ландвер. Они оба изучали фотографии, готовясь к слушанию, и пропустили эту.

На следующий день, выслушав показания членов семей жертв, Уоллер приговорил Рейдера к десяти пожизненным срокам подряд, по одному за каждое убийство. Рейдер, которому сейчас было шестьдесят, не имел права на условно-досрочное освобождение до тех пор, пока ему не исполнится сто лет.

Рейдер был к этому готов. Однажды, когда помощники шерифа перевозили Рейдера в ножных кандалах в другую часть тюрьмы, тот начал бегать трусцой на месте. Он сказал, что тренируется, чтобы не попасть в тюрьму слабаком. И, будучи всю жизнь гетеросексуалом, сейчас он рассматривал альтернативы. Гомосексуализм в тюрьме может стать интересным опытом, сказал он полицейским.

На следующее утро после вынесения приговора, еще до рассвета, помощники шерифа за полчаса доставили Рейдера из Уичито в исправительное учреждение Эльдорадо. Рейдер был одет в красную полицейскую рубашку, комбинезон и шлепанцы, кроме того, его сковали в запястьях, лодыжках и талии.

Шериф Гэри Стид, который много лет назад расследовал убийство Долорес Дэвис, вызвался с двумя помощниками доставить Рейдера к месту назначения.

По дороге они услышали, как в новостях передали запись свидетелей о стороны обвинения, выступавших на вчерашнем заседании по вынесению приговора.

– Я Кармен Джулия Отеро Монтойя, – сказала Рейдеру в зале суда дочь Отеро. – Хотя мы никогда не встречались, вы видели мое лицо раньше. Это же лицо смотрело на вас более тридцати лет назад – лицо моей мамы, Джулии Отеро. Она научила меня, как любить, быть хорошим человеком, принимать других такими, какие они есть, и, самое главное, смотреть в лицо своим страхам. Я уверена, вы видели это в ее лице, когда она боролась за жизнь. Моя мать против вашего пистолета. Вы такой трус…

Она описала каждого члена семьи, начиная с веселого отца.

– Я уверена, что вы ощущали, как он любил свою семью, когда забирали его последний вздох. Вы такой трус.

Ее сестра Джози:

– Меня поражает, что вы проявили такую жестокость к милому, прекрасному ребенку.

Джоуи, навсегда девятилетний:

– Его звали Джоуи, а не Джуниор, но, думаю, для вас это не имеет значения… мужчина с пистолетом против маленького мальчика. Вы определенно трус… Совсем недавно я поняла, что не могу вспомнить голос матери. Это было тягостное открытие, но, стоило мне изложить свои мысли на бумаге, до меня дошло: я – голос моей матери. И я знаю, что нас услышали.

Судья разрешил выступить представителям всех семи семей. Сидя в машине Стида, Рейдер слушал их голоса, глядя на зеленые пастбища, проплывающие мимо. Стид задумался, как Рейдер справляется с этим. Некоторые из тех, кто давал показания накануне, плакали; некоторые яростно осуждали Рейдера, включая сына Ди Дэвис, Джеффа, бывшего офицера из офиса шерифа.