Святой закрывает дело - [7]

Потом Святой описывал это облако как огромного отвратительного светящегося червя, ползущего боком. Вытянувшись в линию от стены до стены оранжереи, оно выгибалось вперед небольшими толчками и становилось все ярче и ярче до тех пор, пока не засверкало по всей поверхности режущим глаза светом.

Поначалу казалось: оно ползет медленно, но потом Святой понял, что это впечатление обманчиво. Облако двигалось со скоростью бегущего человека и нацеливалось на совершенно определенный объект. Им был привязанный у дальней стены козел, застывший от ужаса и вытаращенными глазами смотревший на облако, которое накатывалось на него с неумолимостью морского прилива.

Святой быстро взглянул на помост и понял, почему облако двигалось так осмысленно. Седоволосый человек держал в одной руке какой-то предмет из блестящего металла, похожий на небольшой электрический излучатель. И поводил им из стороны в сторону. Вероятно, из этого предмета исходила движущая облаком сила.

Святой перевел взгляд на облако. В этот момент оно краем коснулось окаменевшего животного.

Снаружи Святой не услышал никакого звука. Но вот выплеснулось огромное шипящее пламя – и вдруг то место, где стоял козел, опустело, только призрак животного, очерченный дрожащей линией, короткое мгновение как бы парил в воздухе. Потом, словно сила, породившая его, иссякла, призрак почернел. Еще секунду его было видно, а затем в воздухе осталась горстка черной пыли, да еще к потолку подымался синеватый дымок. Фиолетовое облако же медленно раскручивалось и растекалось по полу озерцом клубящегося тумана.

Вероятно, его сила исчерпалась – видно было, как тускнели огоньки, все еще словно невесомые светлячки вспыхивающие в нем. Это случилось, как только седоголовый человек опустил блестящий металлический предмет, который управлял облаком, и повернулся к трем мужчинам, наблюдавшим за ходом опыта.

На мгновение Святой окаменел.

Потом с каким-то странным тихим смешком он потянул Патрицию назад и сказал:

– Уходим отсюда. На сегодня мы видели достаточно.

Однако он ошибался, поскольку приключение на этом не завершилось.

Когда Святой повернулся, то чуть не врезался в гиганта, стоявшего за спиной, однако в данной ситуации он не собирался извиняться, а отреагировал молниеносно, чего гигант никак не ожидал. Когда один человек наставляет на другого револьвер, предполагается, что, прежде чем приступить к каким-либо действиям, произойдет обмен проясняющими ситуацию репликами, но Святой пренебрег условностями.

Более того, он считал, что, когда ему противостоит вооруженный человек чуть ли не вдвое крупнее его, нет нужды медлить и применение самых грубых боевых приемов оправдано. Левой рукой он толкнул руку гиганта с пистолетом в сторону и вдобавок мощно лягнул подкованным ботинком.

Секунду спустя они с Патрицией неслись к дороге.

Перед фасадом дома стоял автомобиль. Когда они шли к дому, Святой не заметил его за деревьями, но сейчас увидел, потому что знал: автомобиль должен быть. И это объясняло появление коренастой фигуры в бриджах и фуражке, которая попыталась преградить им путь к калитке.

– Извини, сынок, – искренне пробормотал Святой, с неожиданной силой сбив шофера с ног, и они помчались быстро по аллее.

Святой прыгнул в свою машину – одна нога на стартере, другая на педали сцепления.

Как только Патриция очутилась на сиденье рядом с ним, он хлестнул по всем девяноста восьми лошадиным силам, скрытым в двигателе этой скоростной машины.

Он выжимал максимум, пока не въехали в Путни и не убедились, что их никто не догоняет. Но и когда они уже спокойнее ехали по Лондону, он был непривычно молчалив. Патриция как никто другой знала: в таком состоянии лучше его не трогать. Она смотрела на напряженное лицо Святого словно впервые и понимала: никогда прежде не видела его настолько ушедшим в себя и в то же время обуреваемым какими-то яростными страстями. И она, знавшая его лучше всех, не могла даже предположить, что же теперь будет. Прежде ей неоднократно доводилось видеть его в неожиданных ситуациях, но она не знала, что на этот раз они попали в самое опасное за всю их жизнь приключение. Она молчала.

Только когда они уже поворачивали на Брук-стрит, она вслух произнесла то, что мучило ее последний час:

– Не могу отделаться от ощущения, что я уже видела раньше одного из этих мужчин – или, может, его фото...

– Которого? – несколько мрачно спросил Святой. – Молодого секретаря, или профессора К. Б. Варгана, или сэра Рональда Хейла, или мистера Лестера Хью Смита – военного министра в правительстве Его Величества?

Он повернулся, заметив ее изумление. Патриция Хольм была очень хороша и нравилась ему. А сейчас от ее очарования у него перехватило дыхание.

Он обнял ее за плечи одной рукой и привлек к себе.

– Святой, – сказала она, – ты на пороге больших неприятностей, я точно знаю.

– Даже более того, дорогая, – мягко ответил Святой. – Сегодня ночью мне было видение. И если верить этому видению, мне предстоит сразиться с чем-то более страшным и отвратительным по сравнению с тем, с чем я дрался раньше. И имя этого «чего-то» вполне может звучать так же, как имя самого дьявола.