Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа - [11]

Это был особый, светлый мир, насельницы которого не имели другой цели, кроме достижения грядущих благ вечной жизни. Ранним утром многоголосый хор воспевал: Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение! (Лк. 2, 14) Здесь никто не превозносился друг перед другом, каждое дело исполнялось с молитвой и богомыслием, а иеромонах Варнава был для всех отцом и учителем. Любвеобильный и сострадательный батюшка посвятил более сорока лет строительству и духовному окормлению монастыря. За эти годы он стал одним из крупнейших женских монастырей России, воистину светочем Православия – здесь подвизалось несколько сотен инокинь и послушниц, его посещали многочисленные паломники и богомольцы.

Все эти годы отец Варнава имел постоянное попечение о благочестии насельниц монастыря и его благосостоянии. В течение десятков лет ему приходилось делить свое послушание между Гефсиманским скитом Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, Иверской обителью в Нижегородской губернии, Москвой и Петербургом, куда выезжал он к благотворителям и в Святейший Синод по делам устроения обители. Современникам великого старца оставалось только удивляться той непостижимой духовной силе, бодрости и неутомимости, которыми обладал отец Варнава.

Вот такого несравненного наставника даровал Всемилостивый Господь Василию Муравьеву. Около 20-ти лет продолжалось их духовное общение во славу Божию.

Рука об руку

Итак будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах. Более же всего имейте усердную любовь друг к другу…

(1 Пет. 4, 7 8)

Это был дивный духовный завет между старцем и учеником его, на скрижалях двух сердец написанный. Василий Николаевич был близким по духу сыном и преданнейшим послушником отца Варнавы до самой блаженной кончины старца и после нее, а великий подвижник одновременно был для своего ученика и отцом, и нежно любящей матерью. В их жизни и, особенно, в их личных, нравственных качествах было очень много общего. Главным из них было истинное желание послужить Богу и ближним всеми силами души. Их духовная близость была необычайно сильна, хотя порою они подолгу не видели друг друга.

Когда позволяли дела, Василий Николаевич спешил в Гефсиманский скит, если там в это время находился его наставник; а отец Варнава, посещая Санкт-Петербург, всегда бывал в доме у молодого коммерсанта. Их любовь о Господе необыкновенно укрепляла его, он постоянно ощущал молитвенную поддержку великого старца.

Жажда монашеской жизни, по-прежнему, владела Василием и в одной из бесед он с печалью поведал отцу Варнаве о благословении старца-схимника. На это духоносный отец ответил: «Чадо! Не его это была воля, но Божия! Да свершится она над тобою! Сейчас ты нужнее здесь – посмотри, сколько обездоленных и сиротствующих нуждаются в твоей помощи, сколько еще в России недостроенных обителей, храмов и богаделен… Храни ум, твори дела милосердия и угодишь Богу. Придет еще время, когда понадобится твоя чистая молитва за Россию и за весь мир…» Таково было благословение его духовного отца.

Всей последующей жизнью Василий Николаевич исполнил завет старца-схимника, полученный в детстве. По благословению отца Варнавы, он постоянно совершенствовал себя в чтении молитвы Иисусовой, всегда старался блюсти чистоту ума и противостоять малейшим греховным помыслам. Удаляясь от излишних знакомств и мирских развлечений, все свободное время он старался посвящать молитве, чтению Слова Божия и богомудрых творений святых отцов Церкви.

«Тот же Бог, Который спасает в пустыне, спасает и в городе. Тот же грех, который губит в городе, губит и в пустыне… помни Бога, держись близ Его, удаляйся от греха, от всех поводов ко греху и Бог будет с тобою» [5, с. 333], – назидает святитель Игнатий Брянчанинов, до тонкостей познавший козни врага нашего спасения. Василий Муравьев, с Божией помощью, всемерно старался хранить себя от греха, а его духоносный наставник всегда помогал ему советами и святыми молитвами, оберегая молодого подвижника от мирских соблазнов и готовя его ко вступлению в будущем на иноческий путь.

Пока же Василию необходимо было выбрать себе спутницу жизни. Ею стала Ольга Ивановна Нетронина, которую он знал еще с отроческих лет. Она родилась 19 июля 1872 года в благочестивой крестьянской семье Ивана Григорьевича и законной жены его Анны Тихоновны Нетрониных в деревне Харино Арефинской волости, Рыбинского уезда, Ярославской губернии [322]. 25 июля 1872 года при Крещении она была наречена Ольгой в честь святой равноапостольной княгини Российской Ольги [323].

Отец девочки со временем занялся купеческим промыслом и стал видным предпринимателем. В 1886 году ему принадлежал пятиквартирный дом на Большой Казанской улице города Рыбинска [324]. Старший брат Ольги, Григорий Иванович, родившийся 16 марта 1868 года [325], также преуспевал в делах и даже получил звание личного почетного гражданина города Рыбинска. К 1892 году он стал владельцем 25-квартирного дома на улице Крестовой [326].

О детских и отроческих годах Ольги известно немного. По воспоминаниям близких, она очень любила посещать храм и в тайниках сердца своего носила стремление посвятить себя Богу. Всевидящий Господь даровал ей единомысленного супруга. По благословению отца Варнавы, Василий и Ольга стали мужем и женою. 27 августа 1889 года они обвенчались в храме в честь Казанской иконы Пресвятой Богородицы города Рыбинска [315].