Святитель Tихон Задонский и его учение о спасении - [76]

Находясь в состоянии духовной смерти, человек как ни стремился освободиться от этого ужасного бедствия, однако возможностей для этого у него не было. К тому же он впал в руки диавола, который жестоко мучил его и старался совершенно изгладить из его сердца память не только о благодатной райской жизни, которую потеряли наши прародители, но и о Самом Боге как Творце и Промыслителе (4:21, 136).

Вместо этого новый властелин стремился обратить взор человека и заставить его поклоняться неразумной твари, что в действительности и произошло впоследствии. Удалившись от Источника света — Бога и предав полному забвению память о Нем, потомки Адама стали обожествлять вместо Творца видимые предметы, как-то: "солнце и прочие небесные светила… зверей, скотов… и почти не было той твари, которой бы не боготворили" (4:21; срав. 4:272).

Смерть и тление все более и более овладевали людьми, память о Боге у них совершенно изглаживалась, и грех, подобно смертоносной язве, быстрыми темпами распространялся по земле. Весь мир погружался в глубокую тьму идолопоклонства и крайнего развращения. "Поверь, — говорит Задонский святитель, — что день от дня умаляются сынове Царствия Божия, и умножаются сынове неприязни, и соблазн более и более умножается" (2:71). В таком состоянии человечество было бессильно что-либо сделать для своего спасения.

Глава III Искупление рода человеческого сыном Божиим

1. Приготовление рода человеческого к искуплению

Поскольку смерть, тление, рабство греху и диаволу овладело человеком, то он, по-видимому, должен был навсегда быть удаленным от Лица Божия. Однако это явилось бы недостойным благости, любви и милосердия Божия. Всеблагой Творец не мог допустить, чтобы Его наилучшее создание, причастное Его славе, было навеки отчуждено от Него и находилось в узах вечной смерти. "В предвечном Божием Совете положено — человека согрешившего спасти не иначе, как только через Христа, верой в Него… Ибо Евангелие есть смотрение тайны, сокровенной от веков в Бозе" (3:10). Милосердие и непостижимая благость Божия действовала не по нашим заслугам, но по единой Божией неизреченной любви к Своему созданию, действовала, "как теплый солнца луч сквозь облаков и как свет во тьме сидящим" (3:7).

Однако, чтобы воспринять Божие обетование о спасении, человеку требовалось внутреннее обновление и прежде всего сознание гибельности своего состояния, из которого естественными силами выйти невозможно. Очутившись в положении изгнанников и лишившись райской красоты, люди очень остро ощущали эту утрату. Они глубоко сознавали свое падение и с надеждой обращали свой взор к обещанному Искупителю, Который должен возвратить их к древу жизни, даровать им вечное спасение. Человек, хотя и потерял свое отечество, однако в душе его осталось некоторое семя первобытного достоинства, заключающегося в неистребимом до конца, хотя отчасти и поврежденном после падения, образе Божием. Земная жизнь с ее скорбями и бедствиями способствовала внутреннему отрезвлению и перерождению человека. Здесь особенно давала о себе знать заложенная в природу человека совесть, которая, по мысли святого отца, "когда пробудится и грешника начнет обличать, тогда лютое ему мучение последует" (5:215). Все это, безусловно, направляло мысли людей к ожиданию Избавителя, Который должен был "искупить (их. — А. И.) от диавола, смерти и ада" (4:28).

Но пришествие обещанного Спасителя и искупление Им человека совершилось не сразу. Чтобы подготовить людей к принятию Его, требовались целые тысячелетия. В этот период род человеческий становится объектом особого Промысла Божия. Бог как Существо беспредельное, хотя и не объемлется миром, однако проникает его Своей силой. Иначе мир не мог бы существовать. В своих творениях святитель Тихон Задонский описывает многоразличные действия Промысла Божия, Который на протяжении десятков веков приготовлял человечество ко спасению. "Когда пал и погиб человек, то дивный и непостижимый Промысл Бог показал. Кроме того, что подал ему закон Свой, подал ему слово Свое, яко свещу, сияющую в темном месте, послал к нему пророков, повелел Ангелам Своим хранить его" (4:280). Поскольку Бог есть для мира постоянный Источник бытия, то Он "никогда не престает" ему "благотворить"; "естество Его таково есть… и поэтому не может не благотворить" (4:11). Вместе с тем Любовь Божия, как беспредельная и совершеннейшая, простирает свои действия не на одну какую-либо народность или на особо избранных людей, но на всех без исключения. Как "солнце сияет и теплоту свою испущает на злых и добрых: тако Солнце вечное — Бог и добрым и злым, благочестивым и нечестивым благотворит (Мф. 19, 17)" (4:11). Эта Божественная Любовь, подобно магниту, влечет к себе даже самых жестокосердных и коснеющих в своих беззакониях грешников (2:278). И это происходит не потому, что Бог нуждается во взаимной нашей любви к Нему, а только по одной Его неизреченной благости и потому, что такова природа Его существа: Он желает "всем спастися и в разум истины прийти" (1 Тим. 2, 4). Отсюда вытекает основное объяснение всех испытаний в жизни человека; ниспосылаемые Богом, они ведут человека к основной цели — вразумлению, пробуждению его от смертной спячки и наставлению на путь, ведущий ко спасению (5:166).