Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении - [144]

Через Господа Иисуса Христа, Сына Божия, мы вступаем в общение с Богом Отцом и становимся чадами Божиими по благодати. «Верующие едино со Христом Господом, а Он едино со Отцем Богом. Се златая цепь, Самим Богом связанная» [89, с. 15]. По словам епископа Феофана, истинно верующие уже здесь, на земле, «становятся едино с Господом Иисусом Христом, облекаются в Него, прививаются к Нему, как ветви к дереву» [86, с. 498].

«Сам Бог присвояет Себе верно исполняющих волю Его, называя их Своими рабами, Своими верными слугами, друзьями, сынами и дщерями; и вступающие на путь заповедей чувствуют, что вступают как бы в некое свойство с Богом, становятся своими Ему. Так бывает и между людьми: когда кто верно служит кому, то не считает себя чуждым ему, и верует, что и тот, кому он служит, не считает его чужим себе» [74, с. 321].

Начинаясь и созревая во время земного пребывания, вечная жизнь для него достигнет своего совершенства и полноты в Царствии Небесном. «Живот вечный, — говорит епископ Феофан, — в будущем приемлется в совершенстве; но зачинается и зреет здесь по законам воплощенного домостроительства» [103, с. 36).

Глава 2. Страсти и борьба с ними

Для достижения спасения каждый христианин еще во время земной жизни должен стремиться к личному живому общению, к внутреннему единению с Богом, которое по существу и составляет источник вечной радости небожителей. Но, как об этом уже говорилось в предыдущей главе, единение с Богом возможно только тогда, когда сердце очищено от греховных страстей, чувств и пожеланий. Поэтому греховные страсти являются одним из главных препятствий в деле спасения христианина. «В пустыне кто живет или в монастыре, — учит святитель Феофан, — или в миру содевает свое спасение, всякому неотложный закон очистить свое сердце от страстей» [82, с. 218].

Человек был создан безгрешным, бессмертным, святым и в своем естестве чистым, украшенным всякою добродетелью. Через грехопадение первозданный человек прервал живое общение с своим Творцом, которое имел в раю. Как порождение самолюбия, под влиянием диавола, возникли страсти, которые, заглушив собою добродетели, стали разрушать силы человека. Душа его наполнилась зародышами всякого рода духовных болезней или страстей. Человек всем существом своим предался чувственности, страстям.

Страсть — это грех, целиком захвативший существо человека и заставивший его ревностно служить себе, привлекая на это служение все силы человека. По выражению святителя Феофана, страсти — «это сильные стремления внутреннего настроения порочного сердца. Они глубоко входят в естество души, и долгим властвованием над нею и привычным удовлетворением их до такой степени сродняются с нею, что составляют, наконец, как бы ее природу» [60, с. 996].

Всякая страсть имеет свой «язык», выражающий понятия, «которыми она отстаивает свои права на существование» [15, с. 747] среди других явлений жизни.

Страсти — это не естественные наши проявления, а нечто, пришедшее извне, они не имеют своей сущности и могут быть полностью изгнаны из человека, без нарушения его естества. «Страсти в нас, — пишет святитель Феофан, — но самостоятельности в нас не имеют. Разум, например, есть существенная часть души, и его никак нельзя отнять, не уничтожив душу. А страсти не таковы. Они привзошли в естество наше и выгнаны из него могут быть, не мешая человеку быть человеком, тогда как присутствием своим портят его и делают из него лицо, во многих случаях худшее животных» [82, с. 192].

Страсти являются главными врагами христианина и представляют собой «сатанинское семя» [12, с. 405] в его природе. Всякая страсть имеет своего беса, который через человека питает и укрепляет свою страсть. По словам преосвященного Феофана, «бесноватые не одни те, в которых буйство беса видимо обнаруживается. В наибольшей части в бесноватых бесы смиренно живут, лишь чрез внушения заправляя их страстными делами и усиливая деятельность свою в ту пору, когда кто задумывает покаяться и исправиться» [84, с. 134]. У иных людей, наделенных многими страстями, живет несколько бесов. С религиознонравственной точки зрения всякая страсть есть идол, а пристрастие к греху является духовным идолопоклонством [118, с. 164].

Страсти мешают дальнейшему преуспеянию в духовной жизни. Всякое удовлетворение страсти омрачает мысли, огрубляет сердце, подавляет энергию на добро и надолго нарушает мирное устроение человека.

В отношении к деятельности человека страсти являются духовными поработителями: «грешник будто связан, будто в узах, и притом болезненных, въевшихся в его тело» [23, с. 561]. Греховное пристрастие глубоко внедряется в сердце человека и образует как бы его вторую природу. Как связанного невольника пленивший влечет куда хочет, так делает и страсть с грешником, «так что он нехотя повинуется ей даже и после того, как увидит свою пагубу» [129, с. 25].

Жизнь в самоугодии и страстях разлагает, истощает и умерщвляет естество человеческое, ибо по существу страсти это болезни души и сердца. «Мучительство страстей съедает душу и тело. Грешник есть существо тлеющее» [118, с. 176]. В страстях кроется «как семя тления, так и семя вечной смерти. Они вносят и в душу и в тело разъедающий яд» [86, с. 485].