Святилище - [133]

— Это все, — резче, чем намеревалась, положила конец спору Леони.

Он еще минуту смотрел на нее с бесстрастным видом и вдруг ухмыльнулся.

— Как пожелаете, мадомазела Леони, — проговорил он своим спокойным ровным голосом, — но отвечать перед сеньером Анатолем будете вы, а не я.

— Да, я скажу ему, что заставила тебя.

— И еще, с вашего позволения, я пошлю Мариету отпереть ворота и встретить вас на полпути, на случай, если вы собьетесь с дороги.

Леони почувствовала себя пристыженной: и добродушной снисходительностью Паскаля к ее капризу, и его заботой о ней. По правде сказать, несмотря на свои воинственные речи, она не без опаски думала о том, как придется возвращаться одной через лес.

— Спасибо, Паскаль, — тихо сказала она. — Я обещаю, что не задержусь. Тетя и брат и спохватиться не успеют.

Тогда он кивнул, развернулся на каблуках и, нагруженный пакетами, пошел прочь. Леони посмотрела ему вслед.

Когда он заворачивал за угол, ее взгляд привлек человек в голубом плаще, шмыгнувший в проулок, ведший к церкви, словно прятался от кого-то. Леони нахмурилась было, но тут же выбросила его из головы и торопливо направилась обратно к реке. На случай, если бы Паскаль вздумал подглядывать за ней, она решила пройти к почте через улицу, на которой стоял дом мсье Бальярда.

Она улыбнулась одной-двум знакомым Изольды, но не остановилась ни с кем поболтать. Через несколько минут она была у цели. И очень удивилась, увидев распахнутые ставни крошечного дома.

Леони остановилась. Изольда уверенно говорила, что мсье Бальярд в ближайшем будущем не появится в Ренн-ле-Бен. Не раньше праздника святого Мартина, так ей сказали. Может быть, дом на время сдан другому жильцу? Или он вернулся раньше времени? Леони оглядела улицу л'Эрмит, в конце которой, у самой реки, стояла почтовая контора. Ее сжигало нетерпение получить письмо. Она целыми днями только о нем и думала. Но взволнованное предвкушение вдруг сменилось страхом, что надежды ее не оправдаются. Вдруг письма от мсье Константа там нет?

А об отъезде мсье Бальярда она жалела уже не первую неделю. Если сейчас пройти мимо, а потом окажется, что она упустила случай возобновить с ним знакомство, она никогда себе не простит.

Если письмо пришло, оно подождет еще десять минут.

Леони шагнула к дому и постучала в дверь. Сначала все было тихо. Она приникла ухом к крашеным доскам двери и услышала шаги по плиточному полу.

— Ок? — спросил детский голос по-лангедокски.

Она отступила от отворившейся двери, внезапно смутившись. Ведь ее не приглашали в гости. Маленький темноволосый мальчик с глазами-черничинами смотрел на нее снизу вверх.

— Мсье Бальярд дома? — спросила она. — Я Леони Верньер. Племянница мадам Ласкомб. Из Домейн-де-ла-Кад.

— Он вас ждет?

— Нет. Я проходила мимо и решилась нанести нежданный визит. Если я не ко времени…

— Кто там?

Мальчик обернулся. Леони заулыбалась, так приятно ей было услышать голос мсье Бальярда. Воспрянув духом, она окликнула:

— Это Леони Верньер, мсье Бальярд.

Почти сразу в конце коридора появилась так хорошо запомнившаяся ей с прошлой встречи внушительная фигура в белом костюме. Даже в полумраке темного коридора Леони разглядела, что он улыбается.

— Мадомазела Леони, — сказал он. — Нечаянная радость.

— Я выполняла поручения тети — она нездорова — и отпустила Паскаля. Я думала, вас нет в городе, но ставни были открыты, и я…

Она сообразила, что слишком разболталась, и прикусила язык.

— Очень этому рад, — сказал Бальярд. — Прошу вас, заходите.

Леони замялась. Конечно, он человек уважаемый, знакомый тети Изольды и бывает в Домейн-де-ла-Кад, но она хорошо помнила, что молодой девушке неприлично одной входить в дом джентльмена.

Но кто ее здесь увидит?

— Спасибо, — сказала она, — с удовольствием.

И переступила порог.

Глава 71

Леони прошла за мсье Бальярдом по коридору, открывавшемуся в уютную комнату в задней половине дома. Одно большое окно занимало чуть ли не всю стену.

— Ох! — воскликнула она. — Вид отсюда прямо как на картине!

— Верно, — улыбнулся он, — мне повезло.

Он позвонил в серебряный колокольчик, стоявший на боковом столике у глубокого кресла у широкого каменного камина, в котором он, очевидно, только что сидел. Леони незаметно разглядывала комнату. Все было просто и небогато: кресла не подходили друг к другу, у дивана стоял будуарный столик. Стену напротив камина скрывали стеллажи, плотно заставленные книгами.

— Ну вот, — сказал он, — садитесь, пожалуйста. Расскажите, какие у вас новости, мадомазела Леони. Все ли благополучно в Домейн-де-ла-Кад? Вы сказали, вашей тетушке нездоровится. Надеюсь, ничего серьезного?

Леони сняла шляпку и перчатки и уселась напротив хозяина.

— Ей уже намного лучше. На прошлой неделе мы попали в грозу, и она простудилась. Вызывали доктора, но худшее уже позади, и она с каждым днем набирается сил.

— Ее состояние ненадежно, — заметил он, — и срок еще невелик. Но все будет хорошо.

Леони взглянула на него, озадаченная этим «срок невелик», но тут вошел мальчик с медным подносом, на котором стояли два резных хрустальных кубка и серебряный кувшин, очень похожий на кофейник, но украшенный спиральным узором из крошечных кристаллов, и вопрос замер у нее на губах.