Святая кровь - [94]

Енох выпустил три очереди из «галила», целясь налетчикам ниже колен, и положил шестерых на скалу. Седьмому удалось, хромая, доковылять до перил, и за ними он попытался укрыться. Выстрел в пах положил конец его замыслам, и он рухнул навзничь на скалу, зайдясь в агонии криком.

Енох бросился к ступеням, уходящим вниз под красивую мраморную арку, украшенную золотой арабской вязью, — это был вход в пещеру, называемую Колодцем душ. Из легенды он знал, что в этом таинственном месте можно услышать голоса мертвых. Чувствуя прилив адреналина, он сделал над собой усилие и призвал себя не глупить, дабы самому не стать одним из «местных» мертвецов.

Низко пригнувшись, он вгляделся туда, где оканчивались ступени, и обратил внимание, что небольшой видимый участок пещеры ярко освещен. Никакие тени не пересекали роскошные персидские ковры, прикрывавшие землю. Также стало ясно, что укрыться там будет негде. Если второй бандит засел где-то внизу, он станет его легкой добычей. К тому же в этот раз на нем не было кевлара. Там, внизу, с короткого расстояния попасть в голову — раз плюнуть.

Но если Коэн где-то в здании запрятал бомбу, пещера идеально подходила для этого: именно там мощный взрыв способен усилиться настолько, чтобы обрушить священную скалу ислама, а заодно и фундамент, служащий опорой стенам святыни.

«И все обратится в прах».

Глубоко вздохнув, Енох двинулся вперед, приклад автомата прижав к плечу и усилием воли расслабив мускулы, но не снимая пальца со спускового крючка.

Мраморные ступени обожгли босые ноги, будто ледяные. Енох пригнулся еще ниже и ринулся вниз. Преодолев две трети пути, он прыгнул и, сгруппировавшись, сделал кувырок вперед в тот момент, когда ноги коснулись земли. Отбросив мысли о героизме, он решил, что лучше двигаться резко и нестандартно, чем дать отстрелить себе ноги.

Один контролируемый кувырок, и Енох выкатился на отлично исполненный присед. Одновременно с этим он нажал на курок «галила» и опустошил треть магазина одной очередью, широко поведя стволом перед собой.

Самой серьезной опасностью были дикие рикошеты. Одним из них ему оцарапало плечо. Пещера оказалась пуста. Боевиков здесь не было. Бомбы тоже.

С бухающим сердцем Енох выдохнул и собрался с духом.

Только тогда он заметил высоко на стене пещеры, сразу под ступенями, немудреный угловой кронштейн недавно установленной камеры. И, будь Енох менее опытен, он мог бы поклясться, что объектив подмигнул, наводя на него фокус.

— Черт!

91

— Ходят слухи, будто вы — следующий мессия, — прогудел сочный бас.

Удивившись, что все еще жива, Шарлотта распахнула глаза. Над ней стоял широкоплечий парень с эспаньолкой и улыбался.

— Амит Мицраки, — представился он, закинув на плечо автомат, и наклонился помочь ей подняться на ноги.

В полубессознательном состоянии Шарлотта взглянула на колонну, где сразу за перилами в луже крови лежал ничком, раскинув руки, последний боевик Коэна.

— Как ваше горло, в порядке? — Он попытался разглядеть, откуда шла кровь, но не увидел ничего.

Потрогав пальцами шею, Шарлотта обнаружила, что там, где только что зиял четырехдюймовый порез, сейчас гладкая кожа.

— Я… Да, в порядке… — проговорила она. — Спасибо. Не знаю, что б со мной было, если бы не…

— Да вы, похоже, отлично управились без нас.

Амит покосился на обуглившиеся останки раввина.

«Нас»?

Шарлотта видела лишь мертвые тела.

Грохот вертолетных лопастей вновь сотряс купол — на этот раз машина прошла совсем низко.

Вдруг из арки слева от Шарлотты появился второй мужчина. Увидев, что Амит «зачистил» помещение, он тоже закинул «галила» на плечо и присвистнул.

— Внизу все чисто.

Енох перепрыгнул через ограждение на скалу и приблизился, и тут его лицо исказила гримаса отвращения: он увидел, что стало с Коэном. Несмотря на гротескность всего произошедшего, он сам не заметил, как подошел поближе осмотреть тело и изумительную, тускло поблескивающую реликвию, неясно вырисовывающуюся над ним.

— Что за черт…

— Не трогай сундук! — крикнул ему Амит.

Вздрогнув, Енох тотчас отпрянул назад и поднял руки.

— Какого…

— Извини, — мягко сказал Амит. — Просто… В общем, сам видишь, что эта штука сделала с раввином.

Ему удалось краешком глаза уловить мгновение, когда раввин вспыхнул, коснувшись крышки ковчега.

— Понял…

Ему снова стало противно. Енох предположил, что раввин пал жертвой ожога от мощного излучения. Глаза его вдруг расширились, и он показал на ковчег.

— Он что — радиоактивный?

— Вроде того, — ответил Амит. — Но если его не трогать, бояться нечего.

Эта часть легенды о ковчеге была очень похожа на правду.

— Верно, Шарлотта?

Она взглянула на светящиеся останки в ковчеге. Моисей? Взгляд ее вернулся к обугленному трупу Коэна. Не зная ответа, она помотала головой.

— А, вон еще одна, — выпалил Енох, показывая на основание купола, где его взгляд случайно наткнулся еще на одну камеру слежения. — Смотрите.

Подойдя на два шага, Амит задрал голову и уловил блик крохотного объектива.

Дело становится все более интересным.

«Если камеру повесили здесь не для отвода глаз, — подумал он, — то мусульмане были уверены, что отснятый материал их здорово повеселит».