Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера - [373]

Что же до Тени, то она, по всей видимости, являлась оракулом, передававшим членам Совета указания от мистического божества, а уж они истолковывали их, как им нравится, если только она сама не давала какую-либо подсказку, что, как я сразу догадался, случалось достаточно часто. Жрецы играли сравнительно небольшую роль в устройстве этого государства в миниатюре, вернее, того, что от него осталось. Думается, когда-то государство сие было сильным и по-своему цивилизованным. Дабанда поклонялись Луне и другим планетам (то есть не были классическими язычниками-солнцепоклонниками) и величием своим были обязаны магической силе, а вовсе не успехам в войнах. Но в конце концов они проиграли воинствующим народам. В этом грешном мире дух постоянно противоборствует плоти. Как сказал кто-то из великих, кажется Наполеон, Провидение всегда на стороне сильнейших. Местные жрецы, однако, не только проводили религиозные обряды и приносили жертвы перед алтарем. Они были учеными людьми и врачевателями, владели зачатками знаний по астрономии, преуспели в составлении и толковании гороскопов. Подозреваю также, что они умели достаточно точно предсказывать затмения. Кроме того, жрецы дабанда вели записи. Затрудняюсь сказать, была ли у них развитая система письменности, или же использовались весьма примитивные знаки. Эти люди тщательно оберегали от чужаков свои секреты.

Вот и все, что мне удалось выяснить о загадочной религии абанда за время краткого пребывания среди этого народа. Теперь же я стал живым свидетелем одного из ее проявлений. После того как Кумпана погрузился в транс, пение продолжалось довольно долго, но постепенно стихало, и теперь оно звучало довольно странно, словно бы разливаясь где-то среди морских просторов. По крайней мере, у меня возникла именно такая иллюзия: видно, я попал под гипнотическое воздействие этого гимна. То ли из-за пения, то ли из-за того, что в комнате стояла кромешная темнота, но тело мое полностью оцепенело, а разум оставался бодрым, словно бы я спал и видел сон.

Мне привиделась расплывчатая фигура Кумпаны. Он стоял в каком-то большом полутемном коридоре и что-то говорил прекрасной женщине, которую я прежде видел у алтаря. Она выслушала его, вытянула руки вперед и возвела очи горе, ожидая вдохновения свыше. Наконец по ее рукам пробежала дрожь, судорога исказила черты лица, а глаза закатились и чуть ли не выскочили из орбит. Видимо, дух Энгои овладел жрицей-прорицательницей. Она быстро зашевелила губами, изливая поток слов, – и вдруг видение испарилось без следа.

Разумеется, то был сон, вызванный соответствующей окружающей обстановкой и каким-то тяжелым запахом, о котором я забыл упомянуть. Наверняка жрецы чем-то окропили все помещение. Однако сон, в котором мне довелось узреть оракула, выглядел поразительно реальным; я вспомнил, что удивительно схожие церемонии проводили жрецы Древней Греции и африканские прорицательницы.

Я, Кумпана и остальные пробудились (Аркл с Хансом впоследствии признались мне, что тоже спали и видели сон). Старый провидец зевнул, потер глаза, потянулся и тихо сказал, что получил от Энгои точные указания о том, как следует действовать дальше, чтобы спасти народ дабанда, но вдаваться в подробности не стал. Он велел привести к нему крестьян.

– Отправляйтесь к Западному ущелью вместе с этим человеком, – произнес Кумпана, указывая на одного из жрецов, – и завтра на закате ждите Кенеку на прежнем месте. Когда он явится сам или пришлет вестников, скажите, что его слова передали Энгои, и вот ее ответ:

«Вспомни, что ты проклят, о предатель Кенека. Ты волен выбирать любой путь, но он все равно приведет тебя в могилу. Передай абанда, что дождь их народ получит в изобилии: он будет идти, пока от засухи не останется и следа. Однако если эти люди осмелятся последовать за тобой в землю Моун, на берега священного озера, то на них падет такое страшное проклятие, какого не знали даже их предки.

Имей также в виду, о Кенека, что Энгои известны твои сокровенные мысли. Ибо в действительности тебе нет никакого дела до бесплодных полей абанда, ты охотишься за Тенью. Так знай же, что она больше не существует для тебя. Та, кого ты пытаешься похитить, мертва. Тебя ждет участь убийцы Тени».

Кумпана заставил обоих крестьян и жреца, которому предстояло идти с ними, дважды повторить это загадочное послание. Убедившись, что посланники выучили текст наизусть, он отпустил их без дальнейших церемоний, словно им и не предстояла важная миссия.

Мне едва удавалось сдерживать раздражение, я так и кипел от гнева и вообще был сыт по горло всей этой мистической историей. Надвигалась какая-то война, и дабанда ожидали, что я тоже буду в ней участвовать. Однако я вовсе не хотел драться. С какой стати мне ввязываться в междоусобицу двух племен, где обе стороны хотят захватить жрицу, способную дать им дождь?

Да еще плюс ко всему здешняя нездоровая атмосфера угнетающе действовала на психику. Не спорю, таинственные африканские обычаи и древние суеверия очень интересно исследовать, но всему есть предел, тем более если за фасадом невинности скрывается какая-то извращенная жестокость. Словом, мне очень хотелось сбежать оттуда, с Арклом или без него, прежде чем вся гниль выйдет наружу и случится что-нибудь ужасное.