Своя радуга - [59]

Стас с Лоцманом двигались между двух ангаров, прижимаясь к их стенам по разные стороны центральной дороги, когда услышали свистящее завывание мины и выстрелы. Тут же сверкнуло, и эхом откуда-то из-за стены донесся короткий гулкий звук взрыва. Место было поганое, "лысое", с длинными "коридорами" между ангаров, безо всяких укрытий. Стас резко присел, пытаясь понять, откуда стрельба. Сокрушительный удар в живот разом выбил все силы. Он пошатнулся, попробовал вскочить, потерял равновесие и ударившись спиной в стену облокотился на неё, пытаясь вернуть уплывавший контроль над ставшим непослушным телом. Пальцы бессильно скользили по бетонной стене. Глаза метались по округе. За спиной ангар, перед ним – тоже ангар к которому жался Лоцман. Значит – правее ангара на противоположной стороне – скорее всего прилетело оттуда… Но там, правее ангара было ровной пустое пространство до самой бетонной стены, которая сходилась в угол. Он вскинул глаза над стеной и увидел за ней, вдалеке поднятую на местности опушку леса. Оттуда?.. Снайпер?.. Все это заняло какую-то долю секунды. Вбитые навыки работали даже сейчас, в полуоцепенвшем сознании – если в тебя попали на открытом месте, нельзя оставаться и искать – откуда точно. Если можешь надо первым делом менять позицию. Он сделал усилие, и сипя начал перемещать распятое по наклонной стене ангара, налитое свинцом тело, влево, пытаясь закрыться ангаром с противоположной стороны дороги. Ноги не слушались, он оступился – возможно это и спасло – стена ангара в месте где секунду назад была его грудь, взорвалась пыльным крошевом бетона и задымилась уходящей вглубь пулевой воронкой, из которой мгновенье спустя вылетел злой форс огня. По одежде зло пошелестела крошка. Он сделал еще несколько слабых торопливых шагов, и не удержавшись на ослабевших ногах сполз шелестя спиной по ангарной стене. Посмотрел – вроде бы он все же укрылся от той опушки.

Автомат был все еще в руках, он удержал его. Но руки так ослабли, что вдруг бессильно рухнули вместе с оружием на колени. Он поглядел вниз, на автомат и тут увидел, что половина вставленного в него магазина просто исчезла. Из огрызка ему на колени медленно и лениво, как в замедленной съемке, вывалились несколько остроносых патронов, и с легким звоном осыпались с колен на землю. Перевел взгляд на свой живот, и увидел на маскировочном костюме у него на груди виднеется дыра. Дырища. И это в ткани, а под ней… С подбородка на костюм потек ручеек крови, он почувствовал, что ей просто полон рот. Бог ты мой… Он поднял голову, увидел Лоцмана, и подняв деревянную руку показал ему, откуда предположительно получил подарочек. Лоцман кивнул, оценил его позицию, подбежал к нему, опустился на колено, быстро окинул взглядом безликой очково-масочной головы.

– У меня трехсотый. – раздался двоящийся – и вживую и по общему каналу – голос нарушившего радиомолчание Лоцмана, – предположительно снай…

Откуда-то издалека, перекрывая Лоцмана, в уши врезался выворачивающий уши дикий крик. Так может кричать только человек, совсем потерявший себя от боли. Лоцман сбился, не договорив завертел головой, снова бросил руку к гарнитуре.

– Всем, ст…

Тело Лоцмана вздрогнуло, на голове его всколыхнулась рябью маскировочной маска, – вошедшие в него пули справа догнал звук короткой очереди. Лоцман начал медленно, по неживому, валится на бок. Стас как смог, с земли, вертанулся направо, одновременно вскидывая свинцовый, пудовый, многотонный тянущий руки вниз автомат. Справа была только дорога к воротам и открытое пустое пространство до стены, единственным укрытием был остов газа-шишиги. И все равно он бы не увидел противника, если бы не тепловизор. Под стоявшим на кирпичах бесколесным остовом грузовика ворочалось какое-то… яйцо, на фоне которого светился ярким светом его разогревшийся от стрельбы ствол. Стас плавно выжал спуск и влепил в яйцо отметившуюся искрами пулю, только одну. Яйцо – робот! – управляемый аппарат! – судорожно дернулось и ловко перебирая суставчатыми ножками сдвинулось за стопку кирпичей державшую над землей остов грузовика. Стас ловя расплывающийся в глазах силуэт снова нажал на спуск, но автомат только сухо щелкнул курком.

"У меня же полный магазин", – шевельнулась в голове вялая мысль… Магазин… А!.. Он отнял автомат от плеча, и начал прилаживать непослушную руку на непривычно короткий огрызок магазина. Клавиша никак не ловилась пальцем, и стала вдруг такой тугой, что палец с ней соскальзывал. И нечем было дышать. Он выковырял, вырвал, изувеченный магазин и отбросив его на колени полез чужой мертвеющей рукой в боковой подсумок. Проклятая застежка… Что-то хлопнуло его почти одновременно в живот и в ногу, вспоров её хрустящей стекольчатой болью от ступни к бедру. Яйцо чуть выглядывая боком из-за кирпичей, – только чтоб высунулся ствол, плевало в него одиночными.

– Сука! – Захрипел Стас, продолжая тянутся к подсумку.

Еще одна пуля вошла в грудь. Автомат выпал из рук.

– Сука.. – Цепенеющими губами прошептал он, роняя голову на грудь. И еще успел подумать – "отстрелялся".

И где-то в наушнике, отдаляясь, вместе со всем уплывавшим миром, все еще завывал сжираемый болью человек.