Сводный брат — миллиардер - [31]

- Ну, не сходи с ума, - шучу, шагнув к нему.

Без слов он притягивает меня в крепкие объятия, страстно прижимаясь губами. Я беру его лицо в руки, сильнее целуя в ответ. Мы оба знаем, что это наш последний поцелуй. Это соприкосновение губами почти священно. И я никогда этого не забуду.

- Не уверен по поводу настоящего, - бормочет Эмерсон, проводя ладонями по моим рукам, - но все будет хорошо, Эбби. Мы сможем пройти через это.

- Придется поверить тебе на слово, - отвечаю, качая головой. - Потому что прямо сейчас я не понимаю, смогу ли чувствовать себя хоть когда-нибудь в порядке.

- По крайней мере, мы все еще будем в жизни друг друга, - говорит Эмерсон, ища луч надежды. - Даже если это будет не так... Как мы того хотим.

- Надеюсь, ты знаешь, что я никогда не перестану задаваться вопросом, что могло бы произойти между нами, - шепчу я. - Знаешь. Если бы только...

- Я знаю, - мягко говорит он, целуя меня в лоб. - Я тоже, Эбби.

Понимая, что не сможем произнести больше ни слова без слез, мы молча собираем наши вещи. Мы стоим на пороге и осматриваем комнату мотеля. Не уверена, что когда-нибудь я буду настолько же счастлива, как была здесь. Когда Эмерсон закрывает за нами дверь, возникает чувство, словно я что-то похоронила там — часть себя, потерянную навечно.

Я устраиваюсь на пассажирском сиденье Шеви и смотрю в окно, пока мы едем назад в родной город. К счастью, к тому времени, когда мы добираемся туда, я нахожу в себе силы, чтобы удерживать на лице маску с фальшивой улыбкой на свадьбе моего отца.

Когда мы подъезжаем к дому, все более-менее хорошо. Мой отец ожидает нас на лестнице, выглядя напряженным. Я узнаю машину дедушки с бабушкой и вижу еще одну на подъездной дорожке, которая, должно быть, принадлежит судье.

- А вот и вы! - кричит мой отец, кивая нам. - Проходите, проходите. Фрэнк и Джиллиан уже ждут вас.

Видимо, именно поэтому он и выглядит напряженным. Уверена, он уже успел поругаться с дедушкой и бабушкой. Я быстро целую отца в щеку, когда прохожу мимо него.

- Замечательно выглядишь, папа, - говорю ему, пытаясь приободрить.

- Ты тоже, милая, - рассеяно отвечает он.

Пронзительное чувство печали взрывается в моем сердце. Он так много забирает у меня сегодня, намного больше, чем сможет когда-нибудь узнать, и все для чего? Ставит крест на отношениях, которые могли бы быть. Усилием воли заставляю себя не думать об этом, спеша на кухню вместе с Эмерсоном на буксире. Как только захожу, то вижу дедушку и бабушку, склонившихся над столешницей. Они одеты в стиле девяностых: дедушка Фрэнк в итальянском шерстяном костюме, а бабушка Джиллиан в ее любимом меховом боа*. Они всегда вызывают у меня ассоциации с пассажирами первого класса какого-нибудь роскошного ретро-круиза. Единственное, что не привлекает взгляд в их образе, - хмурые лица обоих, которые они пытаются скрыть при моем появлении.

*Боа – длинный, узкий шарф из меха или перьев, вошедший в моду в начале XIX века.

- Эбигейл, - улыбается бабушка Джиллиан, поцеловав воздух возле моей щеки. Мягкий шлейф ее парфюма «Шанель» вызывает миллион воспоминаний о том времени, когда вся семья собиралась вместе, и об уроках этикета. Я люблю бабушку с дедушкой, но также присутствует моральное давление из-за того, что постоянно стремлюсь оправдать их ожидания.

- Выглядишь превосходно, дорогая, - говорит дедушка Фрэнк, одаривая меня быстрым поцелуем в руку. Они красивая пара, и выглядят моложе своих лет. У бабушки идеальная копна платиновых волос, а у дедушки седая стрижка «Стрелец»*, а их яркие белоснежные улыбки выглядят, словно с рекламного стенда самого шикарного пенсионного сообщества в округе.

* «Стрелец» - мужская стрижка, которая предполагает высокую линию пробора и удлиненную челку, при этом волосы должны быть одной длины по всей голове. Выполняется с помощью прямых и филировочных ножниц с оттяжкой 45°.

- Дедушка, бабушка, это Эмерсон — сын Деб, - говорю, глядя в сторону Эмерсона. Он вытащил руки из карманов, а его губы превратились в серьезную и твердую линию.

- А, - говорит дед без тепла. - Ну. Здравствуй, Эмерсон.

- Здравствуйте, - кивает он.

- Я Джиллиан. Приятно с тобой познакомиться, - говорит ба, протягивая свою руку Эмерсону для поцелуя. Я наблюдаю, пытаясь не рассмеяться, когда он берет ее ладонь и вместо этого твердо пожимает ее.

- А вот и главный виновник торжества собственной персоной, - говорит дед, глядя, как папа входит на кухню вместе с мировым судьей, лысеющим мужчиной с бодрым, раскрасневшимся лицом.

- Мы скоро начнем? - спрашивает ба. - В три часа девочки играют в бридж*, и я предпочла бы не опаздывать.

*Бридж - карточная интеллектуальная командная или парная игра. Спортивный Бридж — единственная из карточных игр, признанная Международным Олимпийским Комитетом в качестве вида спорта.

- Мы начнем, как только Деб будет готова, - отрывисто отвечает папа. – Уверен, она наносит последние штрихи…

- Я полностью готова! - раздается голос Деб с лестницы.

Мы все поворачиваемся посмотреть на ее грациозный выход, когда она делает последние шаги и с важным видом предстает перед нами. Я практически слышу, как челюсти моих дедушки и бабушки падают на кафельный пол, когда Деб присоединяется к нам на кухне. Ее каблуки покрыты камнями из горного хрусталя, должно быть, около пяти дюймов в высоту, и полностью просвечивающее короткое мини в качестве свадебного платья. Огромный, струящийся турнюр* волочится позади, и ее объемные блондинистые кудри уложены в высокую прическу, как на конкурсе красоты, вызывают удивление. Ее макияж выглядит нарисованным, в особенности кричащая розовая помада. Она выглядит, определенно, эффектно… Но не так, как мы все представляли себе образ смущенной невесты, особенно мои дедушка с бабушкой.