Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения - [2]
Переоценка традиционно господствующих религиозных идей, безразличие к религиозным представлениям, критика религии с позиций здравого смысла, общественной практики, науки, критический анализ-познание религии философским материализмом — вот неполная характеристика той сферы духовной культуры, которая закономерно вырастала из определенных социальных отношений и была одним из существенных проявлений противоречивого развития общества.
Принципы историзма и партийности в исследовании форм критики религии
Принцип историзма применительно к анализу форм критического отношения к религии означает, что они должны быть рассмотрены в их возникновении и развитии, в их связи с социально-экономической, политической и культурной историей общества. Принцип партийности требует оценки этих явлений в их соотнесенности с интересами и потребностями тех или иных социальных слоев, с основными мировоззренческими направлениями.
Формы критики религии неоднозначны по содержанию, по месту и значению не только в хронологически определенной системе духовных ценностей общества — каждая из них изменяется по мере исторического развития общества (в пределах меры) и играет неодинаковую роль на разных этапах истории. Так, преобладавшие в ранний период общественного развития богоборчество, скептицизм в отношении религии в более позднее время утрачивают значимость в духовном прогрессе, связанном с преодолением религии. В эпоху феодализма значительную роль в критическом осмыслении религии играют религиозный Индифферентизм и антиклерикализм наряду со скептицизмом и богоборчеством.
Принцип историзма означает, что атеизм, возникнув как определенная сумма позитивных знаний о религии, ориентированных на ее критику, по мере расширения социальной свободы, особенно начиная с эпохи Возрождения, набирает силу, все более аргументированно ее критикует. Конкретно-исторический подход к атеизму позволит выявить, например, такие закономерности его развития: расширение социальной базы атеизма по мере его развития; возрастание научности атеизма с развитием философского материализма; зависимость действенности критики религии от философских знаний о религии; изменение проблематики атеизма в процессе эволюции религии; преемственность атеистических учений.
Подход к атеизму с позиций партийности установит его связь с идеологией прогрессивных слоев и с традицией материализма — философского или стихийного. По отношению к атеизму другие формы критики религии могут рассматриваться как атеистические тенденции. Исторический и партийный подход к формам критики религии поможет разобраться и в вопросе о месте и роли каждой из них в наши дни.
Обозначим границы и содержание понятий, используемых при анализе взаимоотношений двух мировоззренческих противоположностей — атеизма и религии.
Критика религии
Критика религии — широкое понятие, включающее многообразные формы критического отношения к религии: это атеистическая и межконфессиональная критика религии, последовательная и непоследовательная, теоретическая и стихийная. Заметим, что было бы опрометчивым любую критику религии рассматривать как положительное явление в истории духовной культуры: здесь многое определяют цели и характер критики, а также сущность той идеологической системы (если таковая имеется), элементом которой является критика религии. Межконфессиональная критика не способствует возрастанию духовной свободы личности и общества, поскольку имеет целью посредством критики «чужой» религии обосновать, защитить и распространить «свою». Однако отдельные наблюдения, касающиеся тех или иных религиозных идей, воспринятых критически, порой свидетельствуют об общем уровне критического осмысления религии в обществе. Такую критику Можно обозначить как феномен религиозного инакомыслия. В рамках критики религии находится и религиозный нигилизм, связанный с нигилистическим отношением к культурным достижениям общества в целом.
Иной смысл и значение имеет атеистическая, и в частности марксистская, критика религии, включающая и критику тех социальных условий, которые порождают религию. Атеизм обобщил и развил наиболее ценные достижения в области духовной культуры, и прежде всего те идеи, которые включены в антирелигиозное свободомыслие.
Что такое антирелигиозное свободомыслие в отношении религии
Свободомыслие в отношении религии возникло с появлением религиозной идеологии, охранявшей социальные, имущественные и культурные привилегии господствующих слоев. Однако впервые этот термин был использован А. Коллинзом, английским философом-деистом XVIII в., в борьбе с религиозной нетерпимостью, догматизмом и авторитаризмом религии. А. Коллинз обосновывал право разума рассуждать обо всем свободно, в том числе и о религии, полагая, что свободомыслие — лучший способ нахождения истины.
С историческим развитием свободомыслия как реального феномена меняется и его содержание. Свободомыслие — это широкое духовное течение, исходящее из признания права разума на свободное критическое рассмотрение религии и исследование окружающего мира. В отличие от религии оно отражает власть людей над теми или иными сторонами действительности. Степень и формы проявления свободомыслия разнообразны.
Первое издание на русском языке в своей области. Сегодня термин «вождь» почти повсеместно употребляется в негативном контексте из-за драматических событий европейской истории. Однако даже многие профессиональные философы, психологи и историки не знают, что в Германии на рубеже XIX и XX веков возникла и сформировалась целая самостоятельная академическая дисциплина — «вож-деведенне», явившаяся результатом сложного эволюционного синтеза таких наук, как педагогика, социология, психология, антропология, этнология, психоанализ, военная психология, физиология, неврология. По каким именно физическим кондициям следует распознавать вождя? Как правильно выстроить иерархию психологического общения с начальниками и подчиненными? Как достичь максимальной консолидации национального духа? Как поднять уровень эффективности управления сложной административно¬политической системой? Как из трусливого и недисциплинированного сборища новобранцев создать совершенную, боеспособную армию нового типа? На все эти вопросы и множество иных, близких по смыслу, дает ясные и предельно четкие ответы такая наука, как вождеведение, существование которой тщательно скрывалось поколениями кабинетных профессоров марксизма- ленинизма. В сборник «Философия вождизма» включены лучшие хрестоматийные тексты, максимально отражающие суть проблемы, а само издание снабжено большим теоретическим предисловием В.Б.
Книга современного английского филолога-классика Эрика Робертсона Доддса "Греки и иррациональное" (1949) стремится развеять миф об исключительной рациональности древних греков; опираясь на примеры из сочинений древнегреческих историков, философов, поэтов, она показывает огромное значение иррациональных моментов в жизни античного человека. Автор исследует отношение греков к феномену сновидений, анализирует различные виды "неистовства", известные древним людям, проводит смелую связь между греческой культурой и северным шаманизмом, и т.
Спиноза (как и Лейбниц с Ницше) был для Делёза важнейшим и его любимейшим автором. Наряду с двумя книгами Делёз посвятил Спинозе курс лекций, прочитанных в 1978–1981 годы (первая лекция была прочитана 24 января 1978 года, а остальные с ноября 1980 по март 1981 года). В этом курсе Делёз до крайности модернизирует Спинозу, выделяя нужные для себя места и опуская прочие. На протяжении всех лекций Делёз анализирует, на его взгляд, основные концепты Спинозы – аффекцию и аффект; тему свободы, и, вопреки расхожему мнению, что у Делёза эта тема отсутствует, – тему смерти.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.
Книга посвящена интерпретации взаимодействия эстетических поисков русского модернизма и нациестроительных идей и интересов, складывающихся в образованном сообществе в поздний имперский период. Она охватывает время от формирования группы «Мир искусства» (1898) до периода Первой мировой войны и включает в свой анализ сферы изобразительного искусства, литературы, музыки и театра. Основным объектом интерпретации в книге является метадискурс русского модернизма – критика, эссеистика и программные декларации, в которых происходило формирование представления о «национальном» в сфере эстетической.