Свободный сон наяву. Новый терапевтический подход - [59]

Цепочки ассоциаций символов не являются случайным результатом нейрональной активности, освобожденной в ситуации свободного сна наяву от ограничений рассудка. Они отражают механизмы действия воображения и тем самым выполняют некие вполне конкретные функции.

Многочисленные наблюдения сцепления символов в сценариях сновидений позволяют выделить некие грамматические правила языка символов: в символическом языке плеоназмы и излишества не являются признаками «загрязненности» языка. В функциональном плане они указывают на совпадающее движение нейрональных стимулов, которые в сумме позволят достигнуть интенсивности необходимой пороговой величины, чтобы спровоцировать психическое изменение. В аналитическом плане их наличие является наиболее надежной основой для определения значения повторяемого символа.

Если какой-то образ благодаря своим множественным характеристикам потенциально может быть использован для выражения нескольких проекций, то, в конечном счете, его активная проекция будет зависеть от символической цепочки, в которую он будет включен.

В трех сновидениях, воспроизведенных тремя различными пациентами: Эрвэ, Полем и Жаклин, один и тот же символ – зонт – включен в три различные символические цепочки, что придает ему каждый раз различный смысл.

Эрвэ, который в своем сне спустился в некий подземный грот, под покрывающей пол пещеры пылью находит металлический средневековый щит в форме экю[49]. Этот образ постепенно трансформируется в щит из толстой кожи, оказывается простертым на земле и превращается в жесткую шкуру животного, форму которой Эрвэ подробно описывает. Несколько минут спустя в своем сновидении выйдя из пещеры, пациент поднимается, подобно птице, в небо. Он застывает над человеком с раскрытым зонтом и подробно описывает форму зонта, видимую сверху. Чуть позднее воображение Эрве приводит его на корабль, штурвал которого по своей форме напоминает зонт. Наконец, к концу своего сновидения пациент с удивлением отмечает необычную форму паруса, поддерживаемого очень короткой мачтой и непропорционально длинным гиком.

Разбросанные на протяжение тридцатипятиминутного сновидения, описанного более чем пятьюстами слов, эти образы могут быть восприняты как различные и независимые друг от друга. Трудно будет терапевту, который попытается интерпретировать образ щита или зонта в рамках отрывков повествования, в которых они появляются. Хотя это и является постоянным желанием слушающего сновидение психотерапевта! Как много тупиковых интерпретаций мы избежим, если посмотрим на эти образы «взглядом сверху», позволяющим увидеть их физическую форму:

Сорокатрехлетний Эрвэ создал данный сценарий сновидения наяву в тот момент своей терапии, когда он находился в поиске равновесия между сильной женской составляющей своей личности и вызывающими чувство вины вирильными устремлениями. То, что выражено этими пятью образами, – отношение между закругленностью и острием, ценностями анимы и анимуса. Зонт, видимый сверху, не что иное, как одно из вообразимых изображений этого отношения.

Что касается Поля, то в начале своего сна он видит автомобиль с откидным верхом 1920-х годов, который он описывает очень детально. Позже в том же сновидении он встречает прохожего с раскрытым черным зонтом, хотя дождя на улице нет. Затем он в деталях описывает падающий осенний лист. И наконец, в конце сценария он встречается с «необычайно большой» летучей мышью.

В этой последовательности образов зонт означает нечто совершенное иное, чем в сновидении Эрвэ:

Образы в сновидении Поля имеют три общих специфических элемента. Во-первых, они представляют некую раскрывающуюся структуру с жилками или жестким каркасом. Во-вторых, эта структура раскрывается относительно некой единственной точки опоры. И наконец, что наиболее важно, эти образы предполагают опрокидывание (или инверсию). Летучая мышь в состоянии покоя висит вниз головой, зацепившись лапками; закрытый зонт находится в положении, противоположном тому, в котором его используют по назначению. Лист прикреплен к ветке дерева своим черенком, а капот автомобиля раскрывается или закрывается, оставаясь прикрепленным к своей оси.

Образы в сновидении Поля выражают важнейший этап его психологического изменения – этап, когда пациент готов к восстановлению вытесненных альтернатив. Это важнейшее психологическое состояние, будучи условием реализации процесса индивидуации в юнговском значении, часто проявляет себя в символах, иллюстрирующих опрокидывание.

Наконец, сновидение Жаклин содержит еще более развернутую серию образов, среди которых фигурирует зонт с разноцветными полосками. Пациентка видит в следующем порядке: пальму, парашют, многоцветный зонт, салют, освещенный разноцветными огнями фонтан, гриб.

Такое обилие форм, каждая из которых разворачивается во все стороны из некоторой центральной точки, означает устранение важного внутреннего блокирующего момента. Нервные импульсы внезапно получают доступ к целому нейрональному участку, вызывая ощущение безграничной свободы. Такая интерпретация находит свое подтверждение в многоцветности зонта, фонтана, салюта. В сновидении цветовое изобилие является одним из признаков психологического оживления. Основными значениями многоцветного зонта Жаклин, вписанного в цепочку других образов ее сновидения, являются освобождение, психическое развитие и открытость.