Свободный Охотник - [43]

Шрифт
Интервал

В самом деле, зачем я здесь, мысленно изумляется Свободный Охотник.

Впрочем, что может быть естественнее, чем желание гостя отправить свои семейные записи в Хроники! Пришло время становиться гипом Узора. Пришло время совершать глупости, спасения от которых теперь не будет. Пришло время.

— Прости, друг, — говорит он вслух, — я неудачно пошутил. Разумеется, я здесь не только для того, чтобы тайно встретиться с вашим руководителем.

Зачем попусту оскорблять людей, если формальный повод для прихода сюда совпадает с действительной причиной!

— Значит ли это, что ты все-таки покоряешься Их Силе?

А куда я денусь, улыбается гость. Документы, показанные Сферосовету, должны обрести священный блеск. И чтобы все об этом знали. Хочешь быть великим — не позволяй врагам сомневаться в своей Истинности; хочешь, чтобы слепцы признали тебя равным — закрой глаза и смирись с тьмой.

— Вот, я принес твоим богам подарок, — отвечает он, вытаскивая из-под накидки кристаллоноситель.

Зал словно вспыхивает. Вещица роскошная, ослепительная — довоенной работы.

— Тут записана вся моя жизнь, — продолжает Свободный Охотник. — Надеюсь, никто из Восьмерки не разочаруется.

Жрец долго размышляет, прежде чем принять решение.

— Ну что ж, для того очищающая беседа и существует. Лучше такая, чем никакая. — Его плоская тень вновь оказывается перед мерцающим экраном, руки ложатся на клавиатуру. — Не будем нарушать ритуал. Итак, во что же ты веришь, гип Узора, если отрицаешь очевидное?

— Отрицать очевидное как раз не в моих правилах, — возражает гость. — Культ записей, увы, это одна из опор, на которых стоит Галактика.

— Но Системы, если я правильно понял, не вызывают в тебе священного трепета. Мало того, ты не признаешь Их в качестве создателей нашего мира?

— Когда я слышу подобные вопросы, мне самому хочется спросить: а кто создал Системы? Перед кем Они должны трепетать?

— Ответ знает любой ребенок, овладевший двоичной грамотой. Странно слышать это от столь уважаемого человека.

Свободный Охотник подсаживается рядом. Ритуал позволяет ему такую вольность.

— Разумеется, я читал Хроники и, тем более, изучил священное Введение. Нет, жрец, не убедительно. Еще ребенком я понял, насколько ваши суеверия далеки от здравого смысла.

— Ты не видишь логики в том, что наши восемь… вернее, десять Систем были созданы другими Системами? Не можешь охватить разумом истину, что эта цепочка бесконечна?

— Послушай, друг, ты затеваешь долгий и скучный спор.

— Говори, гип, — скорбно просит жрец. — Говори, Они слышат.

— Ну, хорошо. Бесконечная цепочка Систем, последовательно создающих друг друга, означает, что люди также являются Системами. В противном случае придется допустить, что создание людей являлось конечной целью творения, а это сразу разрушает вашу модель мироздания. Итак, люди — это Системы, но гораздо более низкого приоритета, чем все предыдущие. Ведь они, по-вашему, полностью управляемы и зависимы от Священной Восьмерки — точно так же, как Восьмерка была в свое время зависима от Кого-то, Кто неизмеримо выше. Правильно? Значит, от творения к творению приоритет хозяев мира понижается. Как это совместить с вашим утверждением о бесконечном усовершенствовании Вселенной?

— Ты забываешь о Большом Резонансе, — мягко напоминает жрец. — Придет время. Что-то будет оставлено в неприкосновенности, что-то добавлено, что-то и вовсе сотрется. Мир обновится, очистится от лишних модулей, коими являются не только твари, но и многие люди. В Большой Резонанс ты, надеюсь, веришь?

Свободный Охотник не считает нужным сдержать сарказм:

— Разве можно забыть о том, из-за чего страстишка записывать собственную жизнь обрела силу культа! Как же, как же. Чтобы благополучно перепрыгнуть через Большой Резонанс, нужно тщательно сохранять традиции, то бишь исходные параметры всех модулей и блоков. Чтобы твои записи воссоздались во время великого усовершенствования, будь бесцветной трусливой пылинкой. Но ведь я говорил совсем о другом, жрец! Если люди являются Системами, то они, согласно придуманным вами законам, просто обязаны создать следующее поколение Систем. Оглянитесь, осмотритесь получше! Что мы создали, кроме мертвого Метро, перенаселенных баз и бескрайних информационных массивов, целиком состоящих из никчемных записей? Это тупик. Если же люди — не Системы, то ваши построения тем более ложны. Получается, что и в том, и в другом случае исходная посылка приводит к неразрешимому противоречию. Где же логика?

— И все-таки ты не учитываешь Большой Резонанс, гип, — не сдается собеседник. — Да, мы пока ничего не создали, но путь к усовершенствованию лежит через очищение.

— Большой Резонанс — это совсем не то, что вы все ждете, — отмахивается Свободный Охотник. — Метро перестанет существовать не в один жуткий микро-миг, как нам предсказывает священное Введение, а постепенно, медленно. Метро ветшает, дичает, рассыпается. Большой Резонанс уже наступил, мои многомудрые друзья. Высуньте головы из своих пантеонов.

Жрец сердито сопит носом.

— Твои построения ничуть не более убедительны, — с неохотой откликается он. Горечью наполнен его голос. Горечью и тревогой.


Еще от автора Александр Геннадиевич Щёголев
13 маньяков

13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.


Ангелы ада

Он – повзрослевший Питер Пэн, в миру Пётр Панов, аномал-технокинетик, родившийся в Хармонтской Зоне и ребёнком прошедший все Её круги. Бешеный тип, отмороженный на всю голову. Его жена – бывшая Горгона, грозный аномал-суггестор, отвязанная и столь же неуправляемая. Вырвавшись из Хармонта, эта парочка сумела стать своей уже в Питерской Зоне.Их дети-близнецы, обладающие феноменальными способностями, как выяснилось, интересуют не только военных спецов, делающих из «детей сталкеров» оружие. Близнецов похищают, таинственные похитители растворяются в Зоне.


Как я провел лето

Хоррор.Детские страхи материализовались. Некий «дядя» заводит вполне живых детей наподобие механических игрушек, вставляя им в спины и проворачивая большого размера ключ…


Доктор Джонс против Третьего рейха

Доктор Джонс против Третьего Рейха.Его имя стало легендой.Он — величайший археолог всех времен и народов.Он — личный враг Гиммлера и Гитлера.Он раскрывает самые секретные планы нацистов, пресекает самые зловещие их замыслы…Европа на пороге Второй Мировой войны. Немецкие экспедиции рыщут по всем континентам в поисках древних святынь, тайных знаний и магических артефактов. Люди здравомыслящие видят в этом всего лишь доказательство безумия нацистской верхушки. Один профессор Джонс знает, что древняя магия вполне реальна, что великие святыни, за которыми охотятся эсесовцы — Святой Грааль, Копье судьбы, Ковчег Завета, — гарантируют победу в войне и власть над миром…Индиана Джонс должен остановить силы зла любой ценой.


13 ведьм (Антология)

13 авторов. 13 историй. 13 ведьм.Сколько жив людской род – столько верит человек в потустороннее. Верит – и боится. Дрожит от страха перед тем, что за гранью. Страшится того, чего не может объяснить и понять. Силу, которая нашему разуму неподвластна.Так было во времена стародавние, так бывает ныне, так будет вовеки.Но во все времена, в любую эпоху живут среди нас те, кто держат в руках нити, связующие два мира, по эту и по ту сторону.Знахарки, колдуньи и экстрасенсы…Ведьмы.Ты боишься их? Зря…Не боишься? Тебе же хуже!


Старый пёс

Воин не бывает бывшим. Семнадцать лет прожил он в добровольном изгнании, спрятавшись от людей после страшной семейной трагедии. Но пришло время, и новый вызов заставил Сергея Ушакова, сильного и жёсткого опера, вернуться в мир. Чудовищным образом убит друг детства, из квартиры которого похищена ценнейшая коллекция. Пропала внучка друга. Кем-то вскрыта могила жены Ушакова. Киллер, сидящий на пожизненном, преспокойно ходит по городу. Кто-то неотступно следит за каждым шагом опера, непонятная угроза буквально висит в воздухе.