Свободное время - [2]

Всюду свет. Темноты не видно.

Тридцать лет, а дурак дураком!

Дураком помирать обидно.

1978

x x x

Люблю, когда меня приводят в чувство

жрецы официального искусства.

Их уши занавешены лапшой,

их идеалы вечны и нетленны.

Со всех сторон их защищают стены,

в которые не вхож никто чужой.

И я не знаю, кто я в их кругу,

и чувствую себя всю жизнь в долгу

не перед ними, нет, а перед теми,

кто верит им и не поверит мне...

1984

ИДИЛЛИЯ

Вид раздевающихся женщин

на фоне моря и заката.

Солдат взирает исподлобья

туда, куда смотреть не надо.

Реальность: шум прибоя, пена...

За мокрой ржавчиной решетки

пляж дома отдыха военных,

их жены, спины, дети, лодки...

Красавец с волосатой грудью

на красном надувном матрасе

для женщины не оторвется

от книги о рабочем классе.

Она протягивает персик,

а он не хочет и не может,

а я хочу, да только вряд ли

она мне персик свой предложит...

О тривиальные сюжеты!

О двухнедельные романы,

в которых слиты воедино

любовь и солнечные ванны!..

Понять бы раньше, знать бы прежде,

какие протянулись нити

от символической одежды

до человеческих открытий!..

Прекрасно!..

Это жизнь проходит.

Идет, проходит, остается.

И горизонт неощутимый,

и полный кайф, и сердце бьется!

На фоне моря и заката,

тасуя жаждущие лики,

Орфей играет на гитаре

простой советской Эвридике.

Сквозь нежный шепот окрик властный

летит на чей-то детский лепет

Одеколон благоухает,

душа испытывает трепет.

Проклятым прошлым наслаждаюсь,

ловлю его очарованье...

Несокрушимый взгляд солдата

реальней, чем существованье.

Шуршит под камешком газета

о политических решеньях,

о повышеньях, покушеньях,

международных отношеньях.

Демографические взрывы,

пришельцы из других галактик

и тем же камешком прижатый

невинный ситцевый халатик.

Открыта всем на обозренье

изнанка мировых иллюзий

На теплой гальке высыхает

прозрачная душа медузы..

Отныне - так, а не иначе.

Отныне - и уже навеки.

И знание о жизни больше,

чем об отдельном человеке.

Мужчина поправляет плавки,

как полагается мужчине,

и, съев на всякий случай персик,

скрывается в морской пучине.

Меня в упор не замечает

его законная невеста,

зато под солнцем с нею рядом

отныне есть пустое место!..

Прощай, свободная стихия!

Паситесь, мирные народы,

на фоне моря и заката,

на лоне вымершей природы.

И обнаженная натура

безумно смотрит на солдата

на фоне моря и заката,

на фоне моря и заката...

1978

x x x

Все по чужим гуляю свадьбам,

за счастье, за здоровье пью.

Все по чужим красивым судьбам

выстраиваю жизнь свою.

И вижу: я не единичен.

Я одинок, но не один.

И - горько, горько!

мне привычен

и алкоголь, и никотин.

И полон откровенной жажды

соседки увлажненный взгляд,

и целоваться волен каждый,

и пробки в потолок палят!..

И пусть разводы винных пятен

напомнят лишний раз о том,

что до конца еще не спятил

и что не лишний за столом.

Под звуки музыки гремящей

я буду жить, пока я жив,

и не сыграю в долгий ящик,

стаканчик водки осушив.

Пылайте, свадебные розы!

Не плачь, товарищ дорогой!..

Невидимые миру слезы

немыслимо смахнуть рукой...

1974

СТИХИ ИЗ БЛОКНОТА

Мой круг знакомств. Мой круг знакомых. Я

внутри него. Мой круг. Я им охвачен.

И выйти из него - как из себя.

Он задан мне. И я им обозначен.

Вот телефоны.

Все.

От А до Я.

Фамилии и цифровые коды.

И выбор как бесценный дар свободы.

1975

В. Бережкову

Никто за музыку не платит,

никто шампанское не пьет.

Кто даром времени не тратит,

тот, может быть, и не живет.

И я не знаю, чем рискую

на этой страждущей земле,

и пальцем, может быть, рисую

свои узоры на стекле.

Святая ложь в глаза не колет,

в могиле руки не связать.

Глаголет истина, глаголет,

не может ничего сказать.

И перед мировым пожаром,

перед потопом мировым

радар общается с радаром,

глухой беседует с немым.

1982

25 ИЮЛЯ 1982

Итак, вторая годовщина,

как ты глаза свои закрыл.

Ушел единственный мужчина,

который правду говорил.

Прости, собрат, что я не плачу,

что глаз не прячу от стыда,

что ничего еще не значу,

что ни туда и ни сюда.

Пока ты пел, мы подпевали,

ногами отбивая в такт,

пока ты пил, мы попивали

за жизнь как медицинский факт.

Посвистывали наудачу,

прикидывали who is who.

Прости, собрат, что я не плачу,

а тихо корчусь на смеху...

1982

ВОСПОМИНАНИЕ

Распятые по стенам 5 Христов

в одной восьмиметровой комнатенке.

Она смеялась.

Отсветы холстов

на простыне и чайник на клеенке.

Мы спали до двенадцати часов.

Любили на полу среди распятий.

О чем она мечтала?

О кровати?..

Прошло сто лет.

Сто дней.

Мне тридцать три.

Увы, как прежде, врут календари.

Одна, в своей убогой комнатенке,

О чем она мечтала?

О ребенке?..

Раз в год звоним.

Друг друга мы любили.

Христов загнали и кровать купили.

1980 - 1981

x x x

Племя бездомных

слоняется между домами,

не признавая в себе

ни отцов, ни детей.

Властители дум,

потерявшие власть над умами.

лелеют мечту

запустить генератор идей.

Но двигатель вечный

лежит посреди сверхдержавы,

под небом открытым

ржавеет на скотном дворе.

И дети, забытые Богом,

по-своему правы,

когда равнодушны

к зловещим словам о добре...

1987

x x x

Мы перешли пределы откровенности,

однако сохранили про запас

испытанные нравственные ценности,