Свободное владение Фарнхэма - [20]

Шрифт
Интервал

Вдруг Карен высунулась из люка.

– Эй! Хранитель воды! Здесь есть вода в банках.

– Замечательно!

Джо сказал:

– Совсем забыл. Ведь сюда не заглядывали с тех пор, как убежище было оборудовано и снабжено припасами.

– Джо, а что делать с распорками?

– Я сам займусь ими. Ты только вытащи припасы. Дьюк, туннель не защищен броней, как двери. Эти распорки удерживают на месте металлическую крышку, за ней расположены припасы, а потом идет крышка люка, которую мы только что сняли. В самом туннеле с интервалом в три метра – перегородки из мешков с песком, а выход из туннеля защищен слоем грунта. Твой отец считает, что должно было получиться что-то вроде кессона, преграждающего путь взрывной волне. Пусть она врывается сюда – кессон замедлит ее продвижение, а потом и вовсе сведет на нет.

– Боюсь, что мешки снаружи завалили крышку.

– В таком случае придется прокапываться сквозь песок.

– А почему он не использовал настоящую броню?

– Он считает, что так безопаснее. Ты же видел, что произошло с дверью. Не хотел бы я пробиваться через стальную преграду в этой узенькой норе.

– Тогда все ясно, Джо. Напрасно я видно называл презрительно норой это мудрое сооружение.

– Да, это верно. Теперь можно назвать все это убежище машиной – машиной для выживания.

– Больше ничего нет, – возвестила Карен. – Не могли бы джентльмены помочь мне вылезти? Например ты, Дьюк?

– А может лучше положить крышку на место, оставив тебя внизу? – Дьюк помог сестре выбраться из отверстия.

Джо спустился вниз, морщась от боли в груди. Доктор Ливингстон внимательно наблюдал за происходящим с прыгнул вслед за своим товарищем, использовав его плечи в качестве посадочной площадки.

– Дьюк, будь добр, передай мне молоток… не мешай, Док. Нечего тут распускать хвост.

– Может лучше забрать его? – спросила Карен.

– Нет, не нужно. Он обожает находиться в гуще событий. Пусть кто-нибудь посветит мне.

Распорки вскоре были извлечены и аккуратно уложены рядом с люком.

– Дьюк, теперь мне понадобится такелаж. Я не хочу совсем убирать крышку. Мы просто натянем трос так, чтобы он принимал на себя всю ее тяжесть и тогда я смогу немного отодвинуть ее и посмотреть, как там, дальше. Она очень тяжелая.

– Вот конец троса.

– Отлично. Док!!! Чтоб тебя… Док!!! Не путайся под ногами! Дьюк, просто постоянное натяжение. Пусть мне кто-нибудь посветит. Я немного отодвину ее и выгляну.

– И получишь порцию радиоактивных изотопов в лицо.

– Придется рискнуть. Еще немного… Она поддается… она высвободилась.

Потом Джо замолк. Наконец, Дьюк спросил:

– Ну, что ты там видишь?

– Я что-то не уверен. Дай-ка я поставлю ее на место. Передайте мне одну распорку.

– Вот она, прямо над твоей головой. Джо, что ты там увидел?

Негр, устанавливая крышку на место, вдруг заорал:

– Док! Док, назад! Маленький паршивец! Он проскочил у меня между ног и выскочил в туннель. Док!

– Далеко он не убежит.

– Ладно… Карен, ты не могла бы пойти и разбудить отца?

– Черт побери, Джо! Что ты там видел?

– Дьюк, я и сам не знаю. Потому-то мне и нужен Хью.

– Иду, иду.

– Здесь очень тесно двоим. Сейчас я выберусь наверх, тогда Хью сможет спуститься сюда.

Хью появился, как только Джо выбрался наверх.

– Джо, что у тебя?

– Хью, лучше бы ты сам посмотрел.

– Хорошо… Надо мне было установить в люке лестницу. Дай руку. – Хью спустился вниз, убрал распорку и отодвинул крышку.

Он смотрел еще дольше чем Джо, затем позвал:

– Дьюк! Вытащи-ка эту крышку совсем.

– Что там, папа?

Крышка была извлечена, отец и сын поменялись местами. Дьюк довольно долго смотрел в туннель.

– Достаточно, Дьюк. Выбирайся оттуда.

Когда Дьюк присоединился к остальным, его отец спросил:

– Ну, и какое мнение у тебя на этот счет?

– Это невероятно.

– Папа, – с напряжением в голосе произнесла Карен, – так расскажет нам кто-нибудь что-нибудь в конце концов или нет? А то мне очень хочется попробовать этот молоток на одном из ваших черепов. – Да, детка. Впрочем, там вполне достаточно места для вас обоих.

Дьюк и Хью помогли спуститься Барбаре, а та в свою очередь помогла слезть вниз Карен. Обе девушки приникли к отверстию.

– Лопни мои глаза, – мягко выругалась Карен, и полезла в туннель.

– Детка! Вернись! – крикнул ей Хью, но Карен не ответила. Тогда он спросил:

– Барбара, скажи, что ты там видишь?

– Я вижу, медленно произнесла Барбара, – очаровательный поросший лесом холм, зеленые деревья, кусты и чудесный солнечный день.

– Да, и мы видели то же самое.

– Но это невозможно.

– Да.

– Карен уже выбралась наружу. Туннель никак не длиннее восьми футов. Она держит на руках доктора Ливингстона. Она зовет нас выходить!

– Скажи ей, пусть отойдет подальше от устья туннеля – возможно, оно радиоактивно.

– Карен! Отойди от туннеля подальше! Хью, сколько сейчас времени?

– Начало восьмого.

– А снаружи больше похоже на полдень. На мой взгляд, конечно.

– Не знаю, что и думать.

– Хью, я хочу выйти.

– Э-э… А, черт с ним! Только не задерживайся у выхода и будь осторожна.

– Хорошо. – И она поползла в туннель.


Глава 4

Хью повернулся к своему заместителю.

– Джо, я выхожу наружу. Принеси-ка мне мой сорок пятый и пояс. Вообще-то не стоило разрешать девочке выбираться наружу невооруженными. – Он полез в люк. – А вы оставайтесь и охраняйте убежище.


Еще от автора Роберт Хайнлайн
Дверь в лето

Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988) — «Гранд-мастер» американской и мировой science fiction, неоднократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла», еще при жизни обеспечивший себе место в «Зале Славы НФ», один из величайших авторов XX века, во многом определивших лицо современной научной фантастики. Его произведения экранизированы и переведены на множество языков, его неудержимая фантазия до сих пор изумляет все новые поколения читателей.Его предали. Предали те, кого он считал другом и любимой женщиной. Его гениальные изобретения — в чужих руках, а сам он — проснулся после гипотермии спустя тридцать лет после того, как еще можно было что-то изменить.


Звёздный десант

За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважным звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…© alex2Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).


Пасынки Вселенной

Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн — один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».


Неприятная профессия Джонатана Хога

Джонатан Хог не помнит, что он делает днем. Совсем! И прибегает к помощи частных детективов, чтобы выяснить это. То, что те выясняют, может напугать кого угодно…Из этого романа вышли такие голливудские шедевры, как «Матрица» и «Быть Джоном Малковичем». Именно в этом романе у небоскребов впервые появились несуществующие этажи, а реальность превратилась в бесформенную серую массу, которая проглядывает сквозь щели в декорациях жизни. Хайнлайн создал очень убедительный роман о том, что мир перестает существовать в тот самый момент, когда мы перестаем о нем думать.


Кукловоды

Земля безнадежно обречена – коварные пришельцы с Титана, тайно высадившиеся на нашей многострадальной планете, начали свое победное шествие, превращая ничего не подозревающих людей в своих рабов. Эти твари, слабые и беспомощные в собственном теле, паразитируют на людях, подчиняя их своей воле и используя для достижения своих целей. Их хитрости и коварству нет предела, но на пути инопланетных захватчиков встают доблестные агенты таинственного Отдела – глубоко законспирированной спецслужбы, о существованиикоторой знает лишь президент США..


Чужак в чужой стране

Герой — землянин Майкл Валентин Смит, воспитанный древней мистической марсианской цивилизацией — возвращается на Землю, где, благодаря своим способностям к экстрасенсорному восприятию и особой философии (соединение религии, любви, аутотренинга, мистицизма и оккультизма, сексуальной «либерализации», теории коммун-«гнезд» и т. п.), а также помощи друга и учителя — экстравагантного адвоката, резонера и всезнайки Джубала Хэршо, становится мессией. Успеху романа, местами перегруженного диалогами и монологами, способствовала иконоборческая позиция автора, смело пошедшего на низвержение многочисленных табу НФ — в основном сексуальных и религиозных, ярко, сочно выписанные характеры, а также в немалой степени отстраненная авторская ирония.Альтернативные названия [= Чужой в чужой земле; Пришелец в земле чужой; Чужак в стране чужой; Чужак в чужом краю; Чужой в стране чужих].


Рекомендуем почитать
Размах и энергия Перри Экса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Летописная завеса над князем Владимиром

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Эскадрон несуществующих гусар

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Достойное градоописание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жалкие бессмертные дождевые черви

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Фиалка со старой горы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.