Свобода Маски - [197]

— Мистер Корбетт, — произнес он тихим голосом воспитанного человека. — Я наслышан о вас.

Мэтью боялся, что собственный голос не повинуется ему, и в течение нескольких секунд медлил.

— Я должен быть польщен?

— Я уверен, вы слышали выражение: любое внимание лучше, чем ничего, — глаза сузились и обратились к Арчеру. — И я понимаю, что здесь, — Кардинал Блэк кивком указал на судью. — У нас знаменитый Альбион, также известный как высокопоставленный судья Уильям Атертон Арчер. Я знаком с одним дельцом вашего типа. С судьей Фэллонсби.

— Он был не моего типа, — ответил Арчер.

— Люди все одного типа, сэр. Они ведь все произошли от греха Адама. Так легко отделить одно от другого той ценой, в которую они оценивают свои души, — глаза нашли книгу с обложкой из красной кожи в руке Риббенхоффа. — Это та самая тетрадь? — спросил он Матушку Диар.

— Да, Отец.

— Я возьму ее, — сказал Кардинал Блэк. Он сделал резкое движение указательным пальцем, украшенным серебряным кольцом в виде змеи. Человек, которого Мэтью помнил из обители Матушки Диар, шагнул вперед. Клинок проткнул Риббенхоффа в живот, прежде чем тот успел сделать что-либо, чтобы защитить себя. Риббенхофф вскрикнул и отшатнулся, уронив книгу и свою рапиру, колени его подогнулись. Размашистым ударом наемник полоснул по горлу пруссака, и жизненная сила начала толчками выходить из его тела сквозь рассеченную артерию.

Мэтью и Арчер отступили на несколько шагов от места этого показного и свирепого убийства. Кардинал Блэк извлек небольшой нож с загнутым лезвием из своего плаща. Мэтью заметил, что на стали выгравированы загадочные надписи и рисунки. Черный Кардинал склонил свое вытянутое тело, поместил когтистую руку на макушку мертвеца и лезвием вырезал дьявольский крест у него на лбу.

— Мой Хозяин высоко оценит твою душу, — сказал он. Затем он отер лезвие о рубашку Риббенхоффа и забрал книгу ядов Джентри. Он распрямился и спрятал нож. — Это дело завершено, — сказал он с легкой улыбкой, адресованной Мэтью и Арчеру.

— Я возьму вторую книгу, — сказала Матушка Диар. — Мартин к этому времени должен будет уже загнать профессора в угол. Я хочу, чтобы честь прикончить его выпала мне.

— Безусловно. А эти двое?

— Убьем их, разумеется.

— Украсьте их, как подобает, — обратился Кардинал Блэк к наемникам. Затем посмотрел на Матушку Диар. — Я встречу тебя в башне, — он повернулся, чтобы уйти, но Матушка Диар ухватила одну из его рук, притянула к своему лицу и поцеловала кольца. Они вышли вместе, Кардинал Блэк забрался в карету с книгой формул в своей одержимой руке, и Матушка Диар повернула налево, чтобы…

Забрать вторую книгу? — встрепенулся Мэтью. — Что за вторая книга?

Карета тронулась с ударом плети возницы. Пара лошадей фыркнула, и экипаж двинулся, в то время как двое наемников остались разбираться с жертвами.

«Малый Ключ Соломона», понял Мэтью. Это должна быть она. С ее заклинаниями и обрядами… разумеется, это был бы прекрасный подарок бесноватой дочери своему одержимому отцу.

Человек, которого Мэтью узнал, поднял свой фонарь, чтобы лучше видеть цель для удара.

Арчер поднял рапиру Риббенхоффа и встал между Мэтью и двумя убийцами.

— Дайте мне пространство, — скомандовал он.

Это говорил Альбион.

Фехтовальщики выступили вперед — по одному с каждой стороны от Арчера.

Он парировал первый удар, а затем — мгновение спустя — отразил и второй. Свет лампы отражался от смертельной стали, когда клинки сталкивались, размахивались для удара и опускались в обманном маневре. Мэтью сделал шаг назад. Он отчаянно искал что-то, что можно было использовать в качестве оружия, потому что каким бы отменным фехтовальщиком Арчер ни был, он все еще был ранен, двигался медленнее обычного и против двоих противников сильно рисковал — острие клинка вот-вот могло найти его плоть. Тем не менее, Арчер держал врагов на расстоянии, его уверенность в обращении с оружием явно сдерживала энтузиазм наемников, но вдруг клинок одного из них сделал свое победное шествие, и линия крови пересекла правую щеку судьи. Он сделал финт, проворно уклонился в сторону, чтобы избежать другого клинка, и теперь кровавое пятно начало растекаться на плече человека из подвала Матушки Диар. Второй наемник отстранился на более безопасную дистанцию, вычисляя возможные углы атаки.

Мэтью подергал плечами, выскальзывая из плаща. Он несколько раз свернул его и нанес этой тяжелой плетью удар прямо в лицо раненого, попав ему между глаз. Убийца взвыл и отступил, лишившись зрения, и в ответ бросил свой фонарь в Мэтью, едва не угодив ему в челюсть

Арчер сделал выпад вперед, и его рапира размытым росчерком стали вошла в грудь мужчины чуть ниже сердца. Свободная рука наемника обхватила лезвие, зажав его, и с криком боли он нанес отчаянный удар, который расщепил левое плечо Арчера у основания шеи. Альбион сумел выдернуть рапиру из тела смертельно раненого врага, который рухнул, как мертвое дерево. Несмотря на ужасную рану, Уильям Арчер — Альбион, в порыве звериного гнева на все зло мира — бросился атаковать, и ничто не могло сдержать его натиск.

Мэтью поднял второй клинок.

В отчаянии, обусловленном, возможно, осознанием смертельности собственной раны, Арчер отбросил всякую осторожность и начал бороться, как истинный одержимый, словно не чувствовал никакой боли. В тот же момент Мэтью, вспоминая свои собственные уроки смертельного искусства, атаковал фехтовальщика с его слабой, левой стороны — наемник был правшой. Он нанес глубокий порез противнику, и сквозь страшную рану сразу стал виден блеск кости, которую тут же залила кровь.