Свобода любви или идол блуда - [11]

На простом примере можно увидеть, что именно произошло с нашим обществом. В 90-х годах, когда закладывались основы новой соци­альной системы, министр иностранных дел Ко­зырев, на вопрос: «Какая же ныне будет идеоло­гия общества»? — уверенно ответил: «Деньги будут тем, что будет регулировать общественную и экономическую жизнь». Действительно, день­ги стали центром внимания как отдельного че­ловека, так и всего общества. Все оценивалось деньгами, даже и человек - его таланты, способ­ности. Возникло пресловутое выражение: «Сколько ты стоишь»? На этот циничный воп­рос следовал такой же циничный ответ: «Я стою столько-то». Привычный цинизм и двусмыслен­ность вопроса и ответа свидетельствовали о том, что деньги стали главной ценностью жизни и ее мерою. Но провозглашение денег главной цен­ностью общества стало открытой декларацией введения культа золотого тельца. Тельцу так же, как и в древние времена, начали приносить кро­вавые жертвы — убивать конкурентов, убивать людей для извлечения органов, убивать ради ог­рабления и т. п. Убийство стало обыденной нор­мой тех отношений, которые установились в об­ществе, где деньги выбраны главной ценностью.

Все вышеизложенное наглядно свидетель­ствует о том, что само общество деградировало и живет по бандитским понятиям — но для того, чтобы оно стало таковым, достаточно было лишь указать на золото, как на главную цен­ность человеческой жизни. При таком подходе жизнь человека обесценивается, ведь ею мож­но было пожертвовать ради получения «глав­ной» ценности — денег. Выдвинув власть денег как культурообразующую идею общества низ­шего порядка, общество обрекло себя на духов­но-нравственную деградацию. Но заметим, что произошла не только утрата главных ценностей, но и их девальвация, а порой имела место и под­мена понятий. Это случилось, например, с од­ной из главных ценностей, на которой зиждет­ся христианская культура, с понятием - любовь. Употребительное ныне выражение заняться лю­бовью наилучшим образом свидетельствует о том, какой смысл мы вкладываем теперь в это понятие. Это уже не редукция понятия, а под­мена его высокого смысла низким, вульгарным.

В христианстве понятие любовь означает спо­собность жертвовать ради другого всем, даже собственной жизнью. В современной культуре это слово наполняется смыслом наслаждения другим, использования его ради своих корыст­ных целей. Любовью нынче называют хищни­ческий эгоизм, который питает ненасытную гор­дыню, в то время как подлинной любви присуще смирение. Без смирения вообще нет любви, ибо желание расстаться с эгоизмом возникает толь­ко там, где человек сознает несоответствие вы­соты своего жизненного призвания и нынешне­го духовного состояния. Здесь, в покаянии и возникает смирение. От того, что мы называем эгоизм любовью, — он любовью никогда не ста­нет, ибо его сущность от этого не переменится. Любовь возникает только в преодолении эгоиз­ма. Эгоистичный человек не способен пожерт­вовать жизнью ради других. Физическая тяга друг к другу возникает легко, потому что проис­текает из природы человека, а духовная любовь рождается как дар, нисходящий от Бога, в муках и страданиях самопреодоления.

Обесценивание слова, употребление его в противоположном традиционному смысле — приводит к тому, что вместо самопожертвова­ния, вместо служения другим, мы все чаще встречаемся с жертвоприношением, с безнрав­ственным использованием человека человеком. Убийство за провозглашенную высшую цен­ность — деньги (например, за квартиру) или ком­форт (аборты по социальным показаниям) ста­ло привычной реальностью нашей лишенной высоких смыслов жизни.

то мир ждет катастрофа

Вместе с понятием любовь девальвировано было и понятие целомудрие. Заметьте, это слово практически исчезло из употребления, как-то неприлично стало в нашем развращенном обще­стве напоминать о целомудрии. Оно кажется уже устаревшим, ненужным понятием — поэтому так стремительно и исчезает из нашего лексикона. Если же его употребляют, то оно приобретает отрицательный смысл, в то время, как слово раз­врат положительный. Разврат оправдывается и даже становится некой новой «добродетелью». Как-то раз я случайно подслушал разговор. По­чтенный профессор, преподаватель и декан вуза обвинял христиан. По его словам выходило, что половое воздержание — это проявление эгоизма, потому что человек не откликается на нужды других, а бесчисленные половые связи — это признак альтруизма, растрата себя для других, жертва собой. Получалось, что воздержание — это несомненное зло, а разврат - истинное доб­ро, жертвенная любовь. Однако, простой, мало­образованный человек, никак не аргументируя, возразил ему с улыбкой: «Нет, нет — это грех».

У современного человека отсутствует такое понятие, как грех, поэтому «добродетелью» мож­но сделать все, что угодно. Если целомудрие – зло, а разврат добро, то мир ждет катастрофа. Пока в головах и сердцах происходит такое сме­щение, нравственным человек и общество ни­когда не станут, потому что нравственности без четкого различения добра и зла не может быть в принципе, ведь нравственность и есть предпоч­тение добра перед злом — выбор добра. Целомуд­рие, а не мудрование, подобное описанному выше, возможно только в доброделании, ибо целомудрие и есть совокупность осуществлен­ных добродетелей. Причем, правильное пони­мание добродетелей возникает только в очи­щенном от лжи сознании. При извращении, переворачивании и сужении смыслов сохранить целомудренным сознание невозможно.