– Я помню, что вообразил себя Давидом. О боже, что нашло на меня? Что случилось с нами?
Ее губы шевелились, но с них не слетело ни звука.
После долгой паузы Бен с грустью в голосе сказал:
– Все закончилось. Давида больше нет.
– О Бен… – Она вздрогнула от чувства облегчения.
– Не знаю, как я узнал это, но я узнал. Я не могу тебе ничего объяснить. Возможно, мы однажды все поймем. Интересно… – Бен взял ее за руки и посмотрел ей в глаза. – Джуди, как ты стала причастна ко всему этому? Нежели это случилось бы, если бы я не встретил тебя? Ты стала причиной этого или просто ускорила события?
Джуди уставилась на него. Они вернулись к исходной точке, к тому моменту, когда четыре недели назад все началось.
– Неужели Давид и в самом деле был здесь? – пробормотал Бен. – Или это был всего лишь я? А эти совпадения… – Он притянул Джуди к себе, поцеловал ее в губы и тихо сказал: – Я люблю тебя.
Она улыбнулась и поцеловала его.
– Джуди, я хочу разобраться в этом. Я хочу понять, что случилось. Мы потом сядем за мой стол и еще раз пройдемся по этим свиткам. Посмотрим, нет ли какой-либо разгадки, какого-то ключа. Я… я уже не тот самый человек. Давид изменил меня. Как тебе кажется, это, возможно, все равно однажды… случилось бы?
– Не знаю, Бен.
– Джуди, я должен все выяснить. Но на этот раз ты можешь помочь мне. – Он снова поцеловал ее, но дольше первого раза. – А теперь… остался еще небольшой кусочек. А затем…
– Что затем?
– Затем напечатаем хороший перевод и отправим его Уезерби. События начнут развиваться стремительно, и мы должны быть готовы к этому. Продолжим, посмотрим, что Давид написал в самом конце.
Они вместе прочитали заключительные строчки последнего фрагмента.
Сейчас, когда я сам обо всем рассказал Ионафану, у меня не поднимается рука уничтожить эти свитки или смыть письмена с папирусов, ибо они стали частью меня самого, они стали моим завещанием. Но кому? Грядущим поколениям?
Я тщательно заверну этот свиток и спрячу его в том же надежном месте, где хранятся и первые двенадцать. И если какой-нибудь еврей вдруг найдет их в далеком будущем, разве он тогда все же не придется мне сыном?
