Свинцовый шторм - [84]

— По носу, Терри! Огонь!

В это время нос яхты задрался кверху, обнажая бледное в ночном свете и очень уязвимое брюхо. Терри встал, расставив ноги, и выстрелил. Он выпустил весь магазин в приближающуюся яхту, и я могу поклясться, что увидел темную точку в том месте корпуса, где тяжелая пуля вырвала кусочек стекловолокна.

Терри вставил новый магазин. «Уайлдтрек-2» замедлял ход. Нос у него опустился. Терри прицелился и выстрелил еще раз. Теперь разлетелось вдребезги ветровое стекло, и я заметил, как три человека в панике исчезли.

— Стоп! Хватит! — Я страшно испугался, что последний выстрел мог задеть кого-либо из людей.

Яхта сделала вираж. Я внимательно вгляделся в нее, и мне показалось, что в кокпите по-прежнему прячутся три человека. Я почувствовал облегчение, а они, наоборот, оказались в беде. Корпус яхты получил пробоину, и надо было откачивать воду. Им оставалось только как можно скорее добираться до гавани и, хочешь не хочешь, оставить нас. Терри язвительно посмеивался, глядя, как они улепетывают.

Я сел.

— Терри, спрячь пистолет.

— Уже сделано, босс.

Мы выбрали шкоты, легли на другой галс и, подхваченные юго-западным ветром, направились к дому. Прилив уже давно закончился, и течение в канале наконец-то помогало нам. Я поблагодарил Терри за помощь.

— Для того и существует рабочий класс, босс, чтобы вытаскивать вас, никудышных богатеев, из всякого дерьма.

— А вот сейчас от рабочего класса требуется одно полезное дело, — проговорил я, — достать ящик с пивом.

Я зафиксировал руль. Можно было расслабиться, пока мы не добрались до мола в Плимуте. Дул свежий ветер, неся с собой остатки вечернего дождя. В движениях «Сикоракс» было что-то завораживающее — стремительное падение носом вниз, чередующееся с резкими подъемами.

Терри спросил о фильме, и мы посмеялись тому, как телевизионщики все время наседали на меня, требуя рассказать им о той ночи, за которую я получил медаль, и как я фактически ничего не смог из себя выжать.

— Да я многого и не помню, — признался я.

— Вы были молодцом, босс, — дружески заметил Терри.

— Я помню, как решил обогнуть эти горы слева, а эти ублюдки отстали ярдов на десять, так?

— Десять! Все пятьдесят!

— Неужели?

— Я слышал, как вы кричали. Вы были как бык на скотобойне. Одному Богу известно, почему вас не пристрелили с первого раза. Пришел майор и приказал не высовывать головы. Он кричал вам, чтобы вы вернулись.

— Я не слышал его.

— В конце концов он сдался. Он посчитал вас мертвым и заявил, что вы сами виноваты, потому что привели нас не на то место. Мы должны были быть в полумиле отсюда, а вместо этого вы кинулись на их штаб-квартиру, как одинокий ковбой. — Он хмыкнул. — А когда вы отключили свет, майор велел нам идти за вами.

— Это сработало, — уныло сказал я.

— Да, мы их поймали, — согласился Терри.

Воспоминания повергли нас в уныние. Я смотрел на свет маяка на Старт-Пойнте, затем взял направление на гавань Салкомб. Мы шли ходко. Я подумал: интересно, много ли воды набралось в трюме? Это было неизбежно, пока не притрутся заплаты на корпусе.

— Вы знаете, — продолжал Терри, — я не понимаю, что хорошего нам это дало. Жизнь такая же собачья, как и была.

— Неужели, Терри?

— Эти чертовы бабы... — заметил он.

В его голосе слышались нотки унылой безысходности.

— Что, так плохо?

— Да, босс, плохо, — съежившись, он сидел в углу кубрика, прячась от ветра, — вы-то выбрались из этого?

— Да. Мелисса ушла от меня. Но я не выбрался из этого совсем.

— А сами вы организовали бы это подслушивание?

Я покачал головой:

— Скорее всего, нет. Иногда я думаю, что женщины гораздо более жестоки, чем мы.

— Хорошо бы, если бы моя была более жестокой.

Я бы очень хотел, чтобы она уехала к чертовой матери, а я бы тогда вернулся в казармы. — Он поднес к губам бутылку пива. — У меня в казарме отличные друзья.

— Салли все еще капает тебе на мозги, чтобы ты ушел из армии?

Он кивнул:

— Без остановки. Она говорит, что как только кончится забастовка, на шахте будет работа. Но какая? Это чертово правительство хочет одного — выпотрошить шахтеров.

— А ты бы хотел работать в шахте?

— У меня оба дяди шахтеры, так что это семейное, — он помолчал, — возможно, тогда и Салли отстанет от меня, и для детей будет лучше, но я не знаю, босс. Мне нравится армия, правда. — Он затих, и мы так и сидели, два несчастных мужика. Он думал о Салли, а я об Анжеле. Конечно, я потерял ее, но, в отличие от Терри, я был свободен.

— Если ты когда-нибудь захочешь сбежать, — сказал я ему, — то койка на «Сикоракс» всегда ждет тебя. Нам хорошо вдвоем — тебе и мне.

Он поднял бутылку пива, как будто хотел чокнуться со мной, и сказал:

— Это правда, босс!

Мы замолчали. Скалы на севере посеребрились лунным светом, а волны пенились, набегая на них. Все пошло наперекосяк, но, по крайней мере, «Сикоракс» вернулась туда, где и должна быть. Теперь главное — скрыться от Беннистера, уйти в море, где меня не достанут никакие адвокаты.

* * *

Джордж Куллен нервно крутил трубку. Он выколотил ее и снова набил табаком.

— Сейчас тяжелые времена, Ник.

— Да, конечно.

— Никому не нужна настоящая яхта. Всем подавай пластмассовые посудины с японскими моторами. — Он зажег трубку и выпустил дым к ободранному потолку. — Стекловолокно, — добавил он с насмешкой. — Какое может быть мастерство со стекловолокном?