Свинцовая точность - [42]

Этот момент являлся очень важным. Сомнения надо было разрешить.

– А что мы гадаем, – заявил командир. – У меня же номер погранотряда есть. Там нас ждут. Позвоню.

Он вытащил телефон и нажал кнопку вызова. Ответили ему быстро. Пограничники, видимо, в самом деле ждали звонка.

– Здравия желаю, товарищ подполковник. Старший лейтенант Лесничий.

Сергей Ильич представлялся своим бывшим званием, чтобы не объяснять подполковнику ситуацию. Ведь пограничники считали, что помогают ГРУ, а не какой-то там частной военной компании. Распоряжения о содействии они получали от своего командования в ФСБ.

Волкодавы слышали только односторонний разговор. Но он был понятен и расшифровки не требовал.

– Да-да, мы уже на подходе. Можете высылать машину. Но тут небольшие проблемы возникли. По данным разведки, СБУ выслала на нашу территорию ДРГ составом в девять человек, чтобы перехватить нас. Мы даже знаем место их засады. Это в березовом колке, сразу после двух одиноких сопок-близнецов. Наш прибор определил на одной из них, ближней к нам, двух бойцов и «АГС». Это не ваши? Мы опасаемся накладки. Все-таки «АГС» – тяжелое оружие. С ним обычно границу не переходят. Так. Хорошо. Наш снайпер их снимет. Я думаю, мы сами справимся. Но на случай, если кто-то сбежит, границу можно перекрыть. Мы не возражаем. А что касается нашей группы, выезжайте к перекрестку. Там и встретимся. У нас, видимо, будет небольшая вынужденная задержка. Хорошо. До встречи, товарищ подполковник. – Лесничий убрал телефон и приказал: – Величко, работай!

Выстрел прозвучал почти одновременно с последним словом командира. Снайпер, как и все волкодавы, слушал разговор, заранее понял, что на сопке не пограничники, и взял одного из гранатометчиков на прицел.

Второй выстрел прозвучал вслед за первым. Малая отдача винтовки за счет выпуска газов на пламегасителе и амортизатора на прикладе не швыряла ствол и позволяла держать прицел практически на месте. Минимальная задержка была вызвана только необходимостью ручной перезарядки винтовки.

– Готово. Отработал, – доложил снайпер. – Виктор Юрьевич, можно ехать.

– Еще восемьсот метров, потом остановись, – распорядился командир. – Дальше пешком.

Эти восемьсот метров Иващенко проехал, как и раньше, неторопливо, что говорило о его крепких нервах. Фар он по-прежнему не включал. Никто его, конечно, не торопил. Водитель остановился там, где дорога начинала поворачивать, чтобы обогнуть первую сопку.

– Иващенко, остаешься в машине! – тихо распорядился Лесничий. – Остальные за мной. На сопку. – Сергей Ильич показал рукой туда, где несколько минут назад находился пост укропской ДРГ с автоматическим гранатометом.

Это решение было, пожалуй, самым верным. Искать засаду, ползком передвигаясь по березовому лесочку, было бы сложно и долго. Проще подняться на вершину и через приборы ночного видения определить, где находится противник. А там уже можно будет принимать конкретное решение.

Склон холма с этой стороны был относительно пологим и не сбивал дыхания. Волкодавы поднимались бегом.

Чуть-чуть отставал Величко, но делал это вынужденно. Он несколько раз останавливался и в тепловизор обследовал вершину. Не появился ли кто-то рядом с убитыми?

Развернуть автоматический гранатомет в другую сторону – это вопрос нескольких секунд. А потом можно расстреливать из него и волкодавов, и их микроавтобус. А тут еще луна выкатила большая, почти круглая, близкая к полной. Она освещала весь склон, помогала волкодавам не спотыкаться, при этом показывала их противнику и подставляла под обстрел.

Величко хорошо знал обязанности снайпера. Он прикрывал подъем группы, надежно страховал товарищей.

Но, к счастью, стрелять ему не пришлось. Никто, кроме волкодавов, на вершину не поднялся. Они взбежали на нее и сразу залегли, чтобы никому себя не показать. Да, у гранатометчиков, сидевших на наблюдательном пункте, бинокля с прибором ночного видения или с тепловизором не было. Но это вовсе не говорило о том, что такого оборудования в украинской ДРГ вообще нет. Все-таки американцы им иногда что-то подбрасывают.

Последним на сопку поднялся снайпер Величко и сразу, не дожидаясь подсказки, начал действовать. В данном случае его работа сводилась к поиску с помощью тепловизора украинских диверсантов, засевших в самом начале березовой рощи. Он без труда сразу же нашел троих, потом, по другую сторону дороги – еще двоих.

– Командир, я укропов потерял, – доложил снайпер Лесничему. – Только пятерых обнаружил. Двое убиты. Еще пара где-то бродит.

– Я тоже, – согласился Сергей Ильич. – Пятерых у дороги нашел, как и ты. Ищу остальных. Помогай.

У командира был бинокль с тепловизором, поэтому он мог выполнять те же действия, что и снайпер. Остальные бойцы имели в своем распоряжении очки ночного видения. Хотя по большому счету называть так этот прибор можно было только относительно. Он надевался на шлем на резинке, представлял собой монокуляр длиной в добрый десяток сантиметров, позволял видеть в темноте на дистанции около тридцати метров и мешал прицеливаться. Впрочем, снять эту штуку полностью или просто поднять на шлем поверх тактических очков было делом секундным. Но на такой дистанции она была бесполезна.