Свидетельство обвинения : церковь и государство в Советском Союзе - [2]
С чувством глубокого волнения издаем I-ую часть огромного труда дьякона Владимира Степанова (Русака), гонимого за честную и самоотверженную работу над этим трудом. В сентябре 1986 года отец Владимир был осужден на семь лет лагерей строгого режима».
(Монументальный и широко известный труд русского дьякона по советским публикациям, сейчас проживающего в Св. Троицком Монастыре в Джорданвилле, Нью-Йорк).
Публикуется в России впервые. Русское книгоиздательское товарищество.
Переиздано Multilingual Typesetting, Valley Cottage, NY.
Напечатано в Св. Троицком Монастыре, Jordanville, NY, 1980 г.
Каждый человек уверен, что ему есть что сказать другим людям, сказать свое слово. Свое - не в смысле особой новизны, а в смысле "непосредственности обнаружения жизни", как сказал Н. Бердяев. [1]
Автор этой работы считает, что и ему есть что сказать. Это тоже не будут какие-то свои слова, новые идеи, но он надеется, что в какой-то мере для читателя будет новой информация, приводимая здесь. Новой потому, что многое из истории нашей страны в наше время пытаются забыть, иногда даже стереть следы того, что было. [2] Новой потому, что многие отдельные факты, не имеющие почти никакого самостоятельного значения и могущие "говорить" громким живым языком только на фоне других, здесь будут впервые собраны вместе и приведены в более или менее стройную систему. И, наконец, новой потому, что некоторые стороны, современной жизни в области церковно-государственных отношений совершенно скрыты для большинства людей. [3]
Итак, речь пойдет о жизни Русской Православной Церкви в условиях советского строя. Иногда поневоле придется говорить о "живых именах", несмотря на то, что это несвойственно истории (даже не то, чтобы несвойственно, она просто "не любит" живых имен, как сказал А. Левитин словами Карамзина, основоположники русской историографии), и несмотря на то, что некоторым лицам, попавшим в эту "историю", не станет от этого приятно.
Это не будет история в том глубинном философском смысле, выявляющая и прослеживающая неисповедимые пути Провидения, осуществление в жизни провиденциальных целей, связь различных аспектов жизни общества в ретроспективном осмыслении и т.п. Это дело будущего и людей, призванных к такому осмыслению истории, - философских (и богословских) историков. Философия истории не рождается на свежей исторической почве. Нужно время. Данная работа - значительно прозаичней, и в значительной мере представляет собой антологию фактов, мозаику исторических фактов новейшего периода истории нашей Церкви.
История Русской Церкви - тема не новая. Написана масса трудов, начиная от мелких частных заметок и статен в худосочных журналах и кончая монументальными, многотомными исследованиями общего характера и по отдельным вопросам (и у нас, и, особенно, на Западе).
Но весь секрет настоящего исторического момента заключается в том, что истинное положение Церкви в Советском Союзе в значительной мере скрыто не только от стороннего наблюдателя, но даже от рядового верующего.
О нем можно догадываться, в нем можно быть уверенным, но его трудно убедительно показать.
Наиболее авторитетны свидетельства таких церковных людей, как А. Левитин-Краснов, А. Солженицын, свящ. Глеб Якунин, Лев Регельсон, отец Дмитрий Дудко, но обидно, что к их свидетельствам недостаточно внимательно прислушиваются передовые люди русской церковной общественности, близко воспринимающие трудности нашего положения...
Церковь и государство Самое знаменательное явление нашего времени борьба государственных начал с церковными. Борьба жестокая и открытая до бескрайности (как в Албании или Китае, например), или жестокая и змееподобно хитрая (как у нас, в Советском Союзе).
Церковь и государство. Одна из самых опасных для исследования тем в настоящее время. [4] Интерес к "новой" истории Церкви сразу ассоциируется с обвинением в антисоветской деятельности. Автор этой работы вспоминает разговор с одним архиереем Русской Церкви:
- Да, Владыка, у меня есть свои планы, личные интересы. Люблю историю. Новую.
- Смотри, будь осторожен. Вот, Дудко отец Дмитрий...
- Простите, Владыка, но... Меня привлекает история...
- Видишь ли, лукавый хитер. Он и благие дела может повернуть в неожиданную сторону...
Церковь и государство Самая непопулярная и самая ответственная в церковной печати тема. На одном из заседаний спецредколлегии в редакции "Журнала Московской Патриархии", в связи с подготовкой книги "Русская Православная Церковь" для издания на Западе в серии "Церкви современного мира", при обсуждении содержания книги один из сотрудников высказал такое замечание:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ночной маршрут».Книга, которую немецкая критика восхищенно назвала «развлекательной прозой для эстетов и интеллектуалов».Сборник изящных, озорных рассказов-«ужастиков», в которых классическая схема «ночных кошмаров, обращающихся в явь» сплошь и рядом доводится до логического абсурда, выворачивается наизнанку и приправляется изрядной долей чисто польской иронии…
В аннотации от издателя к 1-му изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил. Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых сионизмом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и их прессы".В аннотации ко 2-му дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена против сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.