Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - [19]
Интерес Кароля Войтылы к польскому романтизму, по всей видимости, зародился тогда, когда отец читал ему знаменитую трилогию Генрика Сенкевича, в которой храбрые рыцари скачут по степям старого Польско-Литовского государства в поисках славы, во имя защиты Веры и Отечества. Сенкевич не претендовал на звание литературного мастера, но он был превосходным рассказчиком, а придуманные им истории, относящиеся к эпохе былого польского величия, укрепляли в поляках дух в тяжкие времена раздела Польши, когда нация не видела для себя будущего. Почти с полной уверенностью можно сказать, что именно благодаря Сенкевичу Кароль Войтыла впервые узнал об исторической речи приора Августина Кордецкого, которую тот произнес перед защитниками монастыря на Ясной Гуре в Ченстохове, местопребывании иконы Черной Мадонны. Героическая оборона монастыря позволила отразить шведскую интервенцию 1655 г. — тяжелейшее испытание, которое вошло в польскую историческую память под названием «Потоп».
«Должно быть, Бог и Его Святая Мать по своему умыслу пожелали ослепить врага… чтобы он зашел безрассудно далеко в своем беззаконии и алчности. Иначе мы бы никогда не осмелились поднять саблю в этом святом месте…
Враг насмехается над нами и хочет унизить нас, спрашивая, осталось ли у нас хоть что-нибудь из наших былых доблестей. Я отвечу на это так: мы потеряли все, кроме двух вещей, и это — наши Вера и честь, которые мы готовы показать пред лицом Богоматери — а этого достаточно, чтобы восстановить все остальное… [Наши враги] понимают, кто здесь имеет преимущество… [И] если Бог не ослепил их умышленно, они никогда не осмелятся напасть на Ясную Гуру. Поскольку этот день станет началом конца их превосходства и началом нашего пробуждения».
Великий популяризатор, Сенкевич сумел донести до массовой аудитории несколько ключевых идей польского романтизма, касающихся национальной истории: история имеет духовную основу; политический коллапс Польши вызван забвением национальных ценностей; восстановление польской независимости требует восстановления этих ценностей как фундамента нового польского государства. Приняв такое своеобразное видение истории, Кароль Войтыла мог углубить его в размышлениях над произведениями других великих писателей и поэтов польского романтизма, таких, к примеру, как Адам Мицкевич, Юлиуш Словацкий и Циприан Камиль Норвид.
Мицкевич (1789–1855) — поэт, драматург и политический деятель — являлся величайшей фигурой в польской литературе. Именно он стал основоположником польского романтизма. Родившись в Литве, он никогда не бывал ни в Варшаве, ни в Кракове. Скончался он в Константинополе. Но Мицкевича можно считать «посмертным ребенком» былого польско-литовского содружества. Бесспорный мастер именно польской литературы, он оставался для поляков непревзойденным большую часть девятнадцатого века. Интеллектуальная жизнь и литературная работа Мицкевича были полны страсти, в частности страсти в борьбе за независимость Польши. Он выразил свою страсть в виде ряда идей, выработанных на основе рационализма эпохи Просвещения и его антагониста — церковной проповеди покорности и смирения; на основе интуиции («правды сердца») приверженцев романтизма, с одной стороны, и присущего ортодоксальному христианству стремления к поиску объективной правды — с другой.
В эпических поэмах типа «Пан Тадеуш», фантастических поэтических драмах, подобных «Кануну Дня предков» (произведения, имевшего столь сильное воздействие на аудиторию, что царские цензоры время от времени запрещали его исполнение), и дидактических работах, подобных «Книге о польской нации и польских паломниках», Адам Мицкевич утверждал, что история имеет в своей основе духовное измерение, в котором страдание подготавливает душу к последующей славе. Такой мотив характерен для христианства — искупительное страдание как путь духовного воспитания; однако для Мицкевича искупительное страдание распространялось не на отдельного человека, а на нацию в целом. Расчлененная Польша являлась для него мессией среди прочих наций, страдание страны на Голгофе должно было обновить весь мир и указать путь, отличный от западного материализма, — путь в новую, духовную свободу.
Мицкевич считал себя сторонником политического прогресса и с симпатией относился к евреям. Лозунг Французской революции «Свобода, равенство, братство» он трактовал в духе своего понимания христианства. Мицкевич считал, что Христос, «второй Адам», сделал всех людей равными независимо от того, как они относятся к Христу. В новом, преобразованном революцией мире путь к правде будут искать с помощью основанной на вере интуиции, а не путем интеллектуальных размышлений и не поисками изречений «мудрецов», коих объявляет по своей воле «мир силы».
Юлиуш Словацкий (1809–1849) соперничал с Мицкевичем за роль духовного лидера поляков, живших за пределами страны. Его драма «Кордиан», совершенно определенно направленная против «Кануна Дня предков» Мицкевича, является эпическим произведением на тему истории. Взгляд Словацкого на историю передается автором в ряде сцен, рисующих духовную эволюцию своего героя. Предлагая себя Богу во искупление грехов своей страны, герой «Кордиана» взбирается на вершину Альп, готовый погибнуть ради того, чтобы Бог изменил ход польской истории.
Иоанн Павел II. Первый неитальянец на Святом Престоле с шестнадцатого века. Последний Папа Римский минувшего столетия, отметивший в 1998 году двадцатилетие своего понтификата. Папа, который на протяжении всей своей церковной карьеры неуклонно разрушает стереотипы, представая перед паствой не символом былой славы, но живым человеком. Глава более миллиарда католиков, стремящийся, по его собственным словам, быть «Папой для всех»…Личная популярность этого человека поразительна — только за последние годы вышло более ста его биографий на разных языках.
Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.
Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.