Свидание на Елисейских полях - [41]

— Вы уверены, что именно этого хотите?

— Да, конечно. — Джорджия встала. — Вас не затруднит заказать мне машину?

Жан-Клод не настаивал. Он лишь сделал то, о чем она его попросила, затем, вопреки протестам Джорджии, проводил до выхода, а через десять минут подошло такси.

Ни слова не говоря, девушка села в машину. Поскорее бы исчезнуть. Она даже не взглянула на Лассаля, когда он сказал ей:

— Мне жалко, что вы уезжаете именно так. Она уже опустила стекло, отделяющее ее от водителя, и попросила ехать, даже не попрощавшись с Жан-Клодом.

— Merci, mademoiselle. Et bon voyage^[12]. Водитель остановил машину напротив зала вылета, и Джорджия дала ему довольно щедрые чаевые, досадуя, что это ее единственный вклад в стоимость поездки. У Жан-Клода, похоже, кредит в таксомоторной компании, и он заранее договорился, чтобы стоимость поездки записали на его счет.

Неужели он всегда все держит под контролем, даже ее отъезд? Лживый, отвратительный соглядатай!

Джорджия подошла к столу регистрации и заняла очередь. Она немного успокоилась, пока ехала в такси. Съежившись на заднем сиденье, слепо уставившись в окно, девушка чувствовала, как ее напряжение постепенно ослабевает, а сердце успокаивается. В желудке до сих пор ощущалась свинцовая тяжесть, но мысли постепенно приходили в порядок.

Как он мог так обмануть ее? Как мог? Как он МОГ? Как ему удалось продолжать разыгрывать этот лживый спектакль? Она влюбилась в него, но даже не знала, кто он на самом деле!

Парочка, стоявшая перед Джорджией, уже дошла до стола и ставила свой багаж на весы. Мы должны поговорить, сказал он. Но она не желала говорить. О чем тут можно было говорить? Он обманул ее, и точка. Она правильно поступила, не захотев обсуждать эту тему.

Дернувшись, конвейер потащил сумки впереди стоявшей пары, и теперь настала очередь Джорджии. Девушка-контролер приветливо улыбнулась ей.

— Добрый вечер. Ваш билет, пожалуйста.

Джорджия кивнула, собираясь достать его, но внезапно замерла.

Действительно ли она правильно поступила?

Или все-таки совершала большую ошибку? Какое-то мгновение девушка стояла неподвижно, а мысли вихрем кружились в ее голове. Вдруг ее осенило. Она резко шагнула назад, сжимая ручку своей сумки.

— Простите, — произнесла Джорджия неожиданно спокойно, — но я передумала. Я не полечу.

Затем она развернулась и направилась к выходу, совершенно не обращая внимания на насмешливо-изумленные взгляды, сопровождавшие ее до тех пор, пока она не исчезла за автоматическими дверями.

Джорджия оставила сумку в холле и прошла в гостиную. Она знала, что ей придется ждать долго, потому что Жан-Клод не отменит свою вечернюю встречу и, возможно, вернется не раньше полуночи. Но ожидание ее не пугало, она радовалась, что вернулась. Опустившись на один из диванчиков, она сбросила туфли и с удовольствием откинулась на большие мягкие подушки.

Она поступила правильно. У нее не было в этом никаких сомнений. Им действительно нужно поговорить. Как сказал Жан-Клод, это очень важно. Но чем больше Джорджия об этом думала, тем меньше ей хотелось требовать от него еще каких-либо объяснений.

Он уже и так все объяснил. И если бы в тот момент это не явилось для девушки таким потрясением, она бы еще тогда поняла, что у Лассаля не было другого выхода, кроме как держать ее в неведении. Клятва есть клятва. И Жан-Клод прав: сказав Джорджии о своей профессии адвоката, он дал бы почву для подозрений. Дюваль и адвокаты были неразрывны в представлении девушки.

Нет, он был обязан поступить таким образом, и с ее стороны не следовало обвинять его. Пожалуй, она должна быть польщена, что Лассаль в конце концов ей обо всем рассказал. Ведь он сделал это, потому что доверял Джорджии и беспокоился о ней.

Когда Жан-Клод вернется, она извинится, что сбежала от него в приступе злости; и он не будет сердиться на то, что Джорджия убедила портье пустить ее в квартиру. Она ведь сделала так, хотя и слегка запоздало, как хотел Лассаль, — решила дождаться его.

Убедив себя в правильности своего решения, Джорджия еще долго лежала, растянувшись на диванчике. Затем около десяти, когда дал о себе знать пустой желудок, она прошла на кухню, взяла хлеб и сыр и поела, запивая красным вином. Девушка включила телевизор, но там не оказалось ничего, что бы привлекло ее внимание. Тогда она прошла в спальню, приняла душ, взяла книгу — в книжном шкафчике стояло несколько томиков на английском — и, совершенно обнаженная, с довольной улыбкой забралась в постель.

Уже через пару страниц девушка почувствовала, как ее веки начали слипаться. Она отложила книгу и откинулась на подушки, с наслаждением вытягиваясь под свежими льняными простынями. Я только подремлю пару минут, подумала она. Я, без сомнения, услышу, как он войдет. Если не проснусь от стука двери, то уж его шаги по коридору меня точно разбудят.

Но очнулась она только тогда, когда кто-то забрался в постель позади нее, пара рук потянулась к ней, теплые губы поцеловали ее и знакомый глубокий голос прошептал ей на ухо:

— Джорджия, mon amour… Какой чудесный сюрприз!

Жан-Клод лежал на спине, уставившись в темноту, а его чувство физического удовлетворения соперничало с тревогой в сердце.