Светлым по Тёмной - [131]

Короче, Иннату обозвали распущенной бесстыдницей. Тонкая душа светлой девушки подобного прилюдного позора не вынесла и ударилась в истерику. В коей бедная Инната билась до тех пор, пока я на нее не наткнулась.

— Прекращай лить слезы, — велела я, задумчиво покусывая нижнюю губу. В голове уже начал зарождаться коварный и изощренный план. — Кажется, у меня есть идея.

— Правда? — оживилась девушка, просительно заглядывая мне в глаза — Ой, Дивейно, скажи скорее, что ты придумала! Век за тебя богам молиться буду!

— Приворотные зелья варить умеешь? — хищно ухмыльнулась я, не размениваясь на лишние объяснения.

— Ты что! — испуганно ахнула разом поскучневшая девушка. — Они ж запрещены!

— Я не спрашиваю, запрещены или разрешены! Я спрашиваю, умеешь ли ты их готовить? — нетерпеливо отмахнулась я, уже понимая, что мне представилась отличная возможность убить одной стрелой двух зайцев.

— Нет конечно. Да и никто не умеет, — пожала плечами она.

— Так-таки и никто? — прищурилась я.

— Естественно. Говорю же тебе: они запрещены. Поэтому и рецептов нигде невозможно достать — ни в библиотеке, ни в архивах.

Надо же, какое редкостное законопослушание… Я улыбнулась совсем уж пакостно и полезла в стол за своей записной книжкой, приехавшей со мной из Валайи.

— Ой, а у тебя рецепт какой-то есть, да? — мигом оживилась Инната, вскакивая на ноги и жадно следя за моими действиями. Вот тебе и запрещены! Распространяться насчет своей благости и почтительного отношения к директивам правительства каждый может, Инната в этом деле вообще равных не знает, а чуть запахнет какой пакостью — наша светлая девушка первая на очереди для ее осуществления. — Ой, неужели есть? Здорово-то как! Доставай скорее!

— Цыц! — прикрикнула я на разошедшуюся школярку, сопящую над ухом и норовящую хоть одним глазком поскорее заглянуть в заветный блокнотик, который я аккуратно положила себе на колени и принялась бережно переворачивать рассыпающиеся листы, покрытые бисерной вязью рун, цифр и зарисовок. С одной из страниц на меня насмешливо глянула человеческая ипостась Дивены — стремительный карандашный набросок на белом фоне, запечатлевший напряженную динамичную позу навеки замершей во время сотворения какого-то заклинания фигуры с распущенными волосами и воздетыми руками. С другого листа весело улыбнулся Тройдэн — он всегда отлично рисовал, а этот торопливый черно-белый автопортрет углем, оставленный в моей записной книжке на память, по-моему, удался ему просто великолепно и тянул на звание шедевра.

— Ух ты! А кто это? — вцепилась в листок Инната, не дав мне перевернуть страницу.

— Я, — нехотя отозвалась я, стараясь не смотреть на вызывающе кривящиеся губы и ехидные глаза нарисованной Дивены и ее длинные прямые пряди, слегка приподнятые магией и изгибающиеся вокруг головы под самыми причудливыми углами, похожие на пьяных змей. Застывшая в стремительном жесте рука будто бросала вызов всему миру. — Год назад у меня были такие длинные волосы. Потом я их обрезала — здорово мешали. А вот здесь Трой. Это все он рисовал.

— Здорово! Какой он у тебя красивый… — завороженно протянула светлая, переводя глаза с одного рисунка на другой и будто сравнивая их. — Хотела бы я, чтобы меня так нарисовали!

— Иди на Звездный бульвар, там художников полным-полно сидит, — удивленно пожала плечами я. — Закажи кому-нибудь свой портрет и через пару дней получишь его — капитальный, на холсте, в раме, масляными или акварельными красками,

— Да нет же, — нетерпеливо отмахнулась она. — Я же хочу не просто какой-то портрет, а именно такой.

— Какой?

— Нарисованный с любовью, — завистливо вздохнула Инната, бережно беря лист с карандашной Дивеной и разглядывая его на свет. — Сразу видно, что вам было очень хорошо вместе. Ты тут одновременно и похожа, и не похожа на себя в жизни. Да ты не отвлекайся, ищи рецепт зелья!

Я послушно взялась перебирать странички, дивясь про себя. Какая там любовь! Было бы о чем разговор вести!

Рецепт я все-таки нашла. Правда, показывать его Иннате не стала, заверив, что сама все сделаю, мол, опыт уже есть (если честно, его не было, просто не хотелось, чтобы девчонка вмешивалась в деликатный процесс приготовления напитка или запомнила рецептуру). Инната восторженно покружилась по комнатам, потом опомнилась и, сообразив, что ей уже пора на занятия (да и мне тоже было пора), чмокнула меня в щеку и унеслась, веселая, как весенний жаворонок. Я насмешливо и многозначительно улыбнулась ей вслед, лелея в своей темной душе претенциозные, далеко идущие планы.

Зелье сварилось за два дня, но в корыстных целях я уверила Иннату, что готовиться ему еще пару суток, не меньше! Светлая поверила, едва не заплясала от радости и вновь пообещала молить за меня всех светлых богов. Я согласно покивала…

В качестве мести за свою светлую подругу я влепила обожаемому ею Веларту несколько единиц по своему предмету (вполне заслуженных, надо заметить) и на этом успокоилась. Устраивать ему веселую и влюбленную жизнь я, в принципе, не собиралась, просто хотела проучить излишне нахального, надменного и самодовольного парня. Он, кстати сказать, и ко мне относился с плохо скрываемым презрением — слишком уж ненавидел темных, а разница в возрасте в один год вполне позволяла всем старшекурсникам смотреть на меня как на несерьезную девицу, почти что сверстницу, которая еще помнит все ужасы своего ученичества.