Свет юности [Ранняя лирика и пьесы] - [9]

Шрифт
Интервал

        Горели, как цветы.
24 апреля 1965 года.

С картины

Шла женщина неторопливо,
Шла в сантиметре от штыка.
Была высока и красива,
В одежи рваной, без платка.
Дождь отшумел, луга дымились.
Сияла за рекой лазурь.
А тучи низко проносились
И рвались в клочья в русле бурь.
Внезапно женщина очнулась.
Она умела жить, любить.
«Мы были счастливы, ведь правда?
Всю ночь я думала о нас.
И я была бы очень рада
Помочь тебе в твой смертный час!» —
И, глядя в небо, улыбнулась:
Жить!
Раздался залп — не за три шага —
Издалека, за сотню лет.
В провалах узкого оврага,
Как снег, струился яркий свет.
26 апреля 1965 года.

Весеннее

Сначала голые деревья
Сплетеньем веток в синеве
Просили нашего доверья
Прозрачно выситься в листве.
Их тени четкие чернели
В воде по лужам, что стекло.
Мои живые акварели
Иль мыслей светлое жилье?
И мы бежали в электрички.
Звала в деревни верба-весть.
Мы потеряли все привычки —
Читать и думать, спать и есть…
Науки выпали из жизни.
Дни полетели — это ты!
На красноватых ветках вишни
Цвели чудесные цветы.
В садах ли города, в лесах ли
Просторно в мире и светло.
Мы с головы до ног пропахли
Дождями, теплою землей!
29 апреля 1965 года.

Летом

Мы словно окунулись в озеро,
Где звук и свет приглушены,
И выплывал к нам с боку окунь,
Качались водоросли-сны.
Любила ранние ты утра.
Сначала ночь, затем светлей,
И речка вся из перламутра
Улыбкой радостной твоей.
Прохладно, чисто тучи плыли.
А мы в кругу берез и гор
Людей, как лоси, обходили
Вдоль дальних берегов озер.
А за равниной бесконечной,
Все дни покрытой белой мглой,
Мы видели наш город вечный,
Лилово-сине-голубой.
30 апреля 1965 года.

Модный плащ

Фигурка стройная в плаще!
Плащ крепко схвачен пояском.
Вы — словно в чешуе лещей —
Стучите смело каблучком.
Вы в нем надменны и юны,
Ваш шаг то медленен, то скор.
В плаще есть прелесть новизны,
Сияет серо-синий взор.
И пусть придумали не вы,
Но новый плащ так вам идет.
Плащ серо-синий — цвет Невы.
Плащ светло-шумный — словно дождь.
8 мая 1965 года.

Века и океан

Когда я проснулся среди ночи,
Ты спала светло и тихо, как сирень.
А белые рассеянные лучи неба
Превращали ночь в сияющий день.
Казалось, ты спишь не дыша.
Отдельно от тебя твоя душа —
Сирень — дышала на столе.
А где-то на Земле…
Пока мы спим,
Быть может, у Филиппин
Или у белых берегов Японии
Перекатываются, перекатываются волны.
И женщина стоит. В слезах ее глаза.
Пустынны берег, небеса.
Века пройдут, пока веселый мальчуган
Найдет ее простые бусы и во рту
Их станет перекатывать, как океан
Ее жемчужную мечту.
12 июня 1965 года.

На даче

Мы возвращались мокрым лесом,
Ночным и скользким, как карась.
Мы шли к далеким светлым рельсам,
И было все, как в первый раз.
И дождь струился непрестанно.
И небо плыло в облаках.
Все было поздно или рано,
Щемяще больно, как в веках.
Что тени, мы возникли дома.
Запив клубнику молоком,
По лесенке, столь нам знакомой,
Мы проскочили босиком.
Впотьмах протянешь руку: «Где ж ты?
Как хорошо придти с гостей!»
Мы скинем мокрые одежды
И ляжем голые в постель.
Заснешь ты скоро и спокойно.
Не сплю я, вижу светлый сон:
Тебя в лесу на горных склонах
И этой ночи небосклон.
21 июня 1965 года.

В белую ночь

Все материальное притихло.
Роится сумрак, точно в нем
Проснулись души мотоциклов,
Синея призрачным огнем.
В такую ночь хочу к бездомным.
Постель банальна, дом не в дом.
В такую ночь легко влюбленным.
Проснись, пора! Идем! Идем!
Воде гранитные ступени
Не одолеть, не одолеть.
Ты сядешь, обхватив колени,
Теченье светлое смотреть.
Нам жить недолго — время быстро
Летит, летит! Зачем? Куда?
Нас бьет лицом о каждый выступ,
Бросает за борт, где вода.
Мгновенье. Нет. Что делать, люди?
Наш первый час — последний час.
Ведь все, что было, все, что будет,
Прошло без нас, пройдет без нас.
24 июня 1965 года.

У костра

Итак, все съедено, все выпито.
Бутылки — в реку и в кусты.
И сколько тайн навеки вынуто.
Все были «вы», теперь на «ты».
Уходят прочь бродить влюбленные.
А кто-то скажет: «Спать пора!»
Но нам, глядящим в небосклоны,
Сидеть и грезить до утра.
Гори, костер, ведь ты веками
Горел и грел, и шла весна.
Мысль человечества кострами
Озарена и спасена.
Сидим. Погаснет папироска,
К лицу подносим уголек.
Девчонка, странная прическа,
О чем горит твой огонек?
В твоей походке и улыбке
Как век атомный отражен?
Тебе не кажется, всё зыбко,
И мир наш светлый обречен?
Ты пальцем трогаешь транзистор —
Там гибнут люди, города…
Здесь небо ясно, небо чисто,
Горит костер, над ним звезда.
25 июня 1965 года.

Роспись на стенах

На стенах, как бумага, белых
Фантазией дитя, в мазках
Художника, свободных, смелых,
Жила вся наша жизнь в веках.
Была свобода, окрыленность
В рисунках и мечтах его.
И в нас возникла та влюбленность —
Твое ль, мое ли торжество?
Была в том, верно, неизбежность.
В тебе, как в стенах за сто лет,
Светилась и звучала нежность —
Высокий миг и мягкий свет.
3 июля 1965 года.

Твое присутствие в мире

На остановке у канала
Не ты ль одна, чуть в стороне,
Ждала трамвая и стояла
И тайно улыбалась мне…
Когда входил я в тот троллейбус,
Не ты ли впереди сошла
Туда, где так светилось небо,
Сверкали мирно купола…
Не ты ли тенью в светлых шторах,
Спокойная, одна стоишь
Над этим миром в вечных спорах,
Над шумной суетой столиц…
В кино я знаю поневоле —
Ты в темном зале там сидишь.

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Утро дней

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».


Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.


Рекомендуем почитать
Жемчужины любовной русской лирики. 500 строк о любви. XIX век

Стихи о любви всегда искренни, пронзительны и проникновенны. В русской поэзии именно теме любви посвящены одни из лучших поэтических жемчужин. Насладитесь красотой и великолепием лучшей любовной лирики русских поэтов!


Обыкновенный день

Трудовая жизнь Николая Постарнака началась в Краснодаре. Первые строки родились на строительных лесах. Затем, в 1962 году, стихи появились в альманахе «Кубань». Книжка «Обыкновенный день» — результат долгих лет творческого роста поэта на Кубани, на Крайнем Севере. Однако его стихи интересны не только географическим разнообразием — они удивительно искренни, потому что продиктованы жизнью и написаны самостоятельной рукой.


Навсегда

В книге лирики Юрия Окунева «Навсегда» новые стихи и избранные стихи разных лет. Как бы через всю жизнь, идут через всю книгу стихи, посвященные другу с отроческих лет Михаилу Луконину. Любовь к родине, к женщине, к друзьям, к учителям, к музыке, к искусству звучит как лейтмотив всей книги. Эта любовь — навсегда.


Когда душе так хочется влюбиться

Дорогие друзья! Эти замечательные стихи о любви подарят вам незабываемые минуты радости. Стихи написаны от всего сердца. В них есть душа, они живые. Стихи помогут вам прожить жизнь легче и мудрее, так как они пропитаны любовью с первого до последнего слова. БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ И ЛЮБИМЫ! ЛЮБИТЕ САМИ КАЖДОЕ МГНОВЕНИЕ И НИЧЕГО НЕ ТРЕБУЙТЕ ВЗАМЕН!С любовью и большим уважением, Кристина Ликарчук.


Избранное

Жизнь талантливого поэта Бориса Корнилова оборвалась в годы массовых сталинских репрессий, в 1938 году. Но его знаменитая жизнеутверждающая «Песня о встречном», положенная на музыку Д. Шостаковичем, продолжала звучать, правда, уже без упоминания имени автора слов…В эту книгу включены все поэмы, а также лучшие стихотворения Бориса Корнилова, многие из которых по праву входят в золотой фонд русской советской поэзии.


Обыкновенная любовь

Девушки гадают на суженых и грезят о любви, обязательно необыкновенной. Да и юноши не чуждаются романтических переживаний. И так – из века в век, во все времена. Что же обретают в итоге? – кто большое, светлое и взаимное чувство, кто – печали и разочарования, кто – семейные радости и проблемы. Возвышенные мечты воплощаются в обыкновенную земную любовь. Или правы юные: любовь никогда не бывает обыкновенной?