Свет юности [Ранняя лирика и пьесы] - [13]

Шрифт
Интервал
Чтоб в жизни ясной, жизни зыбкой
Ты знала, есть всему свой срок.
Чтоб просыпалась ты с улыбкой,
Проспав всю ночь, как я, сурок.
Чтоб жизнь не стала наважденьем,
Умей беспечно отдыхать,
Как я, с веселым наслажденьем
Шекспира, Пушкина читать.
Меня ж прости за все. Я знаю,
Тебя я не умел жалеть.
Всего же более желаю,
Мой друг бесценный, не болеть.
22 ноября 1966 года.

Юность в ее исканиях

Она, и волны бегут, беснуясь.
И что ее гонит ко мне?
Приходит, смеясь и волнуясь,
Как яхта на быстрой волне.
И ветрено, солнечно, шумно!
Но ей это все — западня!
Весь мир ненавидит безумно,
Всего же безумней — меня.
И я стою непреклонно
На этой безумной черте.
Лишь в тайных стихах влюбленный,
Молюсь я ее красоте.
21 мая 1967 года.

Когда весел поэт

Я сегодня хожу, влюбленный
В смех, в походку и жест
Всех хорошеньких женщин,
Как на ярмарке невест.
Взглянут прямо и мимо уходят,
Ну, а мне и не жаль.
Лишь веселость звенит веселее
И печальней печаль.
Но одна не поймет, что делать.
И прошла, и вернулась опять.
Зазвучат слова простые,
А о чем — не можем понять.
Рассмеюсь я, свободный и смелый,
Потому что душа вольна,
Потому что такая песня,
И весна зелена!
29 мая 1967 года.

Дом под тремя березами

Иду проселочной дорогой,
Взбираясь на равнинный холм.
Дорога кажется далекой,
И вся видна, и вижу дом…
К нему идут два человека..
Мужчина странно как идет.
Теперь я вижу: он калека,
Калека — как с войны бредет.
А рядом женщина с котомкой,
С цветастым, точно луг, платком.
Пригорок обойдя сторонкой,
Они взошли в тот низкий дом.
Обычный дом. Да, три березы
Склоненно высятся над ним.
Какие пронеслись здесь грозы,
Чтоб миром веяло родным
От низкой крыши, старой ставни,
От покосившейся избы…
И я иду с тревогой давней
За боль твою и свет судьбы.
1 июня 1967 года.

Вид с платформы в лесу

Тропинка вьется вдоль дороги,
Взбираясь к рельсам иногда,
Сбегая вниз (Замочишь ноги!)
Туда, где зелень и вода.
На синем-синем небосклоне
Стрельба, и снова тишина.
Там, на учебном полигоне,
С утра до вечера война.
Протяжный свист и свист отзывный,
И разминулись поезда.
И снова тихо, снова дивно,
Как в детстве, в давние года.
1 июня 1967 года.

Весна без конца

    Птицы звучно поют, поют.
Как причудливы их голоса!
За рекой, в небесах поют, поют,
         Поют без конца
Ветер солнечный вдруг налетит,
Лес весенний сильней зашумит,
И без ветра шумит, шумит,
         Шумит без конца.
И деревни по дальним холмам,
И поля, и фигурки людей —
Все родная земля, и весна, весна,
        Весна без конца.
2 июня 1967 года.

* * *

Возникает она внезапно.
Перехватит мой взгляд на лету
И поймет мою влюбленность
В ее женскую красоту.
Взглянет быстро, снова взглянет.
Легкий вызов в веселых глазах.
Вдруг оглянется с восхищеньем
И пройдет в двух шагах.
17 июня 1967 года.


ПЕРО ПТИЦЫ

В новом районе

Летнее утро дышит весною,
И свежо, и светло, и поет
В сини жаворонок, рядом со мною,
Устремляясь все выше в полет.
Я раздвину пошире шторы,
Запах меда несется с лугов.
Здесь же город и здесь же просторы
Беспредельных полей и лесов.
Здесь особенно веселы дети.
Так высоки дома, а внизу
Бродишь, как по иной планете,
Затерявшись в новом лесу.
И, как лучшее вспоминается,
В этот светлый, ранний час,
Нам все кажется, здесь начинается
Чудно-новая жизнь для нас.
4 июля 1975 года.

Зов вершин

Там город, что синева далеких гор!
Туда, туда летит мой взор,
Где я, как альпинист, над миром вознесенный,
Смотрел на Землю, коленопреклоненный,
И, светлый духом, все искал слова,
Простые и живые, как Москва.
Там, на высоте во сне иль наяву,
Когда бы на нее я ни взошел, —
Мне хорошо!
Мне чудно!
… Когда мне трудно,
Я говорю себе: «В Москву! В Москву!»
5 июля 1975 года.

Гроза

Вот что сердце все томило.
И сердиться было зря.
Солнце — словно не всходило,
Свет — из струй дождя!
Вот и гром, он, не стихая,
По-над городом гремит,
Точно с нами древний хаос
О чем-то внятно говорит.
Дождь, живительный, холодный,
Льется разом, второпях.
Ветер клонит зонтик модный
И уносит… Ах!
Как чудесно! Уж сверкает
Белых туч гряда.
Так природа освежает
Наши будни и года.
14 июля 1975 года.

Наше назначенье

Живу я, сидя у окна…
Пишу, читаю и скучаю…
Но вот пройдет… Не знаю,
Кто она.
Идет издалека,
Сама себе желанная находка.
Пусть будет песнь моя легка,
Как ее улыбка, чудная походка.
Не счастье в ней все это, а мечта
Моя, ее, к прекрасному стремленье.
Что в нас живет как красота,
В том наше назначенье.
5 августа 1975 года.

Из детства

Глаза ее сияли радостным признаньем,
Как если бы шептали: «Ты мне мил,
И это я готова доказать свиданьем,
Ах, если б ты, как я, меня любил!»
И я горел неясной жаждой счастья,
Но перед ней немел и ее бежал.
Я уединялся в роще и грезой сладострастья
Один пылал, бродил и все чего-то ждал.
Чудесно было там: река струилась близко,
И в белых облаках струилась синева.
И ласточки летали над водою низко,
И я вполголоса все что-то напевал.
Нет, не пришла она. Но, не одарив стыдливой
Любовью полудетской, она мне привела
Богиню светлоликую с улыбкою счастливой…
И сколько счастья мне она дала!
8 января 1976 года.

Песни нашего детства

Годы жизни — как песни,
И весна, и война…
И нет песен чудесней,
Что поет вся страна.
Песни нашего детства
Мы все реже поем.
Но забытое где-то
Мы сейчас узнаем.
Песни нашего детства,
Нега первой любви,
Продолжить чтение
Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.

Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)

Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.

Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.

Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.

Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.

Рекомендуем почитать
Уральские стихи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Избранная лирика

.

Из фронтовой лирики

В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.

Лирика

Тудор Аргези (псевдоним; настоящее имя Ион Теодореску) (1880–1967) — румынский поэт. В своих стихах утверждал ценность человеческой личности, деятельное, творческое начало. Писал антиклерикальные и антибуржуазные политические памфлеты.

Я продолжаю влюбляться в тебя…

Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.

Мы совпали с тобой

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.