Свет во тьме светит - [27]

Вот последний предел человеческого унижения: как камень лежит он в этом зловонном месте всю жизнь, брошенный всеми, больной, одинокий, и вдруг он слышит голос говорящего с ним Христа Спасителя. Он не знал, кто это такой, кто его спрашивает, он отвечает, как во сне, как в забытьи. И голос ему говорит: "Вставай, вставай, собирай свою подстилку и иди домой". И он, как во сне, начал подниматься. В руки вновь вернулась жизнь, и ноги стали все чувствовать. Человек поднялся, даже не понимая, что с ним происходит, и машинально стал собирать свою постель, не сказав "спасибо", не благодаря Бога, собрал матрац, на котором он лежал, свернул, закинул на плечи и зашагал домой.

А Господь Иисус знал, что это за человек, знал, что душа его была далеко не безупречной. Когда исцеленный шел домой и тащил свою подстилку, благочестивые люди встречали его и говорили: "Сегодня суббота, как ты смеешь нести что-то?" По закону Божию не полагалось этого делать. А он отвечал: "Кто меня вылечил, Он мне велел, я и иду". "А кто тебя вылечил? Кто это в субботу мог нарушить закон Божий?" "Не знаю, - сказал он, - лица Его не видел". Потом Господь встретил его в храме и сказал: "Впредь не греши, чтобы не было тебе хуже". Старик посмотрел на Него и узнал Его, а потом пошел и рассказал, что это Иисус приказал ему в субботу нарушить закон Божий. Старик предал Того, Кто исцелил его после стольких лет тяжелой болезни, после стольких лет ожидания без надежды. Предал Господа, чтобы Его снова осуждали, чтобы на Него клеветали, чтобы говорили: "Это Он учит людей нарушать Божий закон".

Вот о каком событии рассказывает нам сегодня евангелист. И сразу мы видим себя, как бы лежащих вот здесь, в своих немощах и своих грехах; и мы знаем, что есть только Один, Кто может нас исцелить. И если Он нам протянет руку, то не будем мы Ему неблагодарны. Ведь это Он стал для нас живым источником воды исцеления. Подумайте, там была купель, где только редко-редко вода становилась целебной, и туда бросались отчаянные люди.

У нас есть другая купель - слово Божие, неисчерпаемый источник жизни, святое Евангелие, священная Библия, в которой заключено все, что нужно для жизни человека. Наш источник - Святая Чаша, к которой мы подходим, молитва, жизнь наша в Церкви; этот источник оживляется не раз в год, а всегда; каждый может приступить к нему в любое время. Только прикоснись, только пожелай, только приникни к Господу - и ты почувствуешь исцеляющую силу.

Когда годы сгибают спину, когда разлуки, огорчения, оскорбления, обиды, разочарования - все то, что омрачает нашу жизнь - ложится на душу, как камень, когда нас точит и горе, и уныние, и пустая серость жизни, когда мы действительно похожи на мертвецов, на паралитиков, на неисцелимо больных, вспомните, что есть у нас единственное Имя, сладчайшее Имя, Имя Иисуса, которое нас поднимает, и исцеляет, и оживляет. Аминь.

ОТ ПАСХИ ДО ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

О САМАРЯНКЕ

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Сегодняшнее воскресенье называется "неделей о Самарянке", это день, посвященный памяти еврейской самарянки. Почему ей такая честь? Кто она была, почему ей посвящается особый воскресный день? Потому что беседа Господа с ней была знаменательной, великой беседой - и все, что рассказывает нам евангелист, каждое слово - это сокровище.

Сначала мы видим, что Иисус идет под палящим солнцем, и, наконец, Он устал, утомился от тяжкого пути по каменистой дороге и сел у колодца. Представьте себе теперь нашего Господа, Которому должны были подчиняться все стихии и миры, что Он идет как обыкновенный путник и испытывает вместе с нами тяготы жизни - зной, жажду, усталость. Но Он это делает для того, чтобы разделить нашу судьбу, чтобы быть ближе к людям, чтобы находить нас на дорогах жизни. И вот случайная встреча у колодца: женщина из самарийской деревни, поставив себе на плечо кувшин, спускалась к колодцу по тропинке. Думала ли она тогда, кого она найдет там у колодца? Наверное, она ни о чем не думала, а шла, изнемогая от жары, несла, как это было принято, кувшин на плече, и знала, что сейчас надо будет набирать воду и вновь подниматься в гору по жаре. И вспоминала она свою жизнь, загубленную и несчастную: пять раз она пыталась выйти замуж, и каждый раз все это разрушалось, по ее ли вине, по вине ли других людей, мы не знаем. Но горько было ей.

Она подходит к колодцу, а колодец каменный, очень древний, по преданию ему уже больше полутора тысяч лет, из него пили многие поколения. И сидит там путник с посохом, по одежде иудей, по говору тоже, и говорит ей: "Дай мне напиться". Дай напиться, - потому что колодец глубокий, а у нее кувшин с веревкой. А она знает, что между иудеями и самарянами была многовековая вражда, такая сильная, что считалось зазорным пить из одного ковша, как у нас со старообрядцами, - они не пьют вместе с никонианами, то есть с нами, православными. И когда мне приходилось бывать в тайге у старообрядцев, они всегда мне давали отдельную чашку, она называлась у них поганой, хотя она была чистой и приготовленной для гостей. Поганой - значит языческой, для иноверцев. Так вот, эта самарянка удивилась: "Как же ты, иудей, просишь у меня пить из моего сосуда?" А Он ей сказал: "Ты мне дай этой воды, а Я тебе дам воды живой, такой воды, которую один раз выпив, ты никогда не будешь жаждать". Она решила, что это колдовство какое-то, может, действительно, заговоренная вода: один раз выпил и больше не надо пить. И она сказала: "Господин, дай мне такую воду, чтоб мне не таскаться сюда без конца".