Свет в ночи - [125]

Через секунду я услышала его теплый любящий голос, который был мне так отчаянно нужен, чтобы дать мне покой и надежду.

– Руби? Ты здесь?

– Да, Поль. Я вернулась домой. Это слишком длинная история, чтобы рассказывать ее по телефону, но я хочу, чтобы ты все знал.

– Ты возвращаешься в хибару? – недоверчиво спросил мой сводный брат.

– Да. – Я объяснила, где нахожусь, и он велел мне не трогаться с места.

– Ты и моргнуть не успеешь, как я буду там, – пообещал Поль. И действительно, мне показалось, что не прошло и нескольких минут, как его машина остановилась рядом со мной, и возбужденный Поль выскочил из нее. Мы обнялись, крепко вцепившись друг в друга.

– Произошло что-то ужасное, так? Что сделала Дафна на этот раз? Или это была Жизель? Что они обе могли сделать такого, что ты вернулась назад? – спросил Поль, заметив, что у меня нет с собой багажа. – Что ты сделала? Сбежала?

– Да, Поль, – ответила я, разражаясь слезами. Он усадил меня в машину и обнимал меня, пока я не смогла говорить. Ему это все, вероятно, показалось бредом сумасшедшего, потому что я стала рассказывать все подряд, мешая одно с другим, говоря о том, что со мной произошло, включая и то, что Жизель подложила бутылку рома в мою комнату. Но когда я описывала мою беременность и мясника-доктора в грязном кабинете, лицо Поля побелело, а затем залилось краской гнева.

– Она хотела сделать это с тобой? Ты правильно поступила, что сбежала. Я рад, что ты вернулась.

– Не знаю, что я теперь буду делать. – Я вытерла слезы и сделала глубокий вздох. – Я просто хочу сейчас вернуться в нашу хибарку.

– Твой дедушка…

– Что с ним такое?

– Он в последнее время совсем спился. Вчера, когда я проезжал мимо, он делал подкоп под переднюю стену, что-то кричал и махал руками. Мой отец говорит, что Жаку теперь не хватает денег, чтобы заливать в себя виски, и что у него белая горячка. Отец считает, что это почти конец. Все удивляются, что твой дед держится так долго, Руби. Не знаю, должен ли я везти тебя туда.

– Я должна вернуться в лачугу, Поль. Теперь это мой единственный дом, – произнесла я решительно.

– Знаю, но… ты обнаружишь там полный бедлам, я уверен. Это разобьет тебе сердце. Мой отец говорит, что твоя бабушка, должно быть, переворачивается в гробу.

– Отвези меня домой, Поль, пожалуйста, – попросила я.

Он кивнул.

– Ладно, сейчас отвезу, – согласился Поль. – Но я буду за тобой присматривать, Руби. Клянусь, что буду.

– Я знаю об этом, Поль, но не хочу быть обузой тебе или кому-нибудь другому. Я вернусь к той работе, что мы делали вместе с бабушкой Катрин, так что я смогу продержаться.

– Глупости, – заметил мой брат. Он завел мотор. – Я получаю больше, чем мне нужно. Я же говорил тебе, что я теперь управляющий. Я уже утвердил план строительства моего собственного дома. Руби…

– Не говори о будущем, Поль. Прошу тебя. Я больше в него не верю.

– Ладно, – ответил он. – Но у тебя все будет отлично, пока я рядом. Я обещаю, на это ты можешь рассчитывать, – похвастался он.

Я улыбнулась. Поль выглядел очень повзрослевшим. Он всегда был более зрелым и ответственным, чем остальные ребята его возраста, и его отец без колебаний доверил ему важную работу.

– Спасибо, Поль.

Не думаю, что я могла каким-то образом подготовить себя к тому, как выглядела теперь наша лачуга и участок вокруг нее. Мне повезло, что я приехала ночью и кое-чего просто не увидела, но я заметила глубокие ямы, выкопанные перед домом. Когда мой взгляд упал на галерею, то выяснилось, что она накренилась, многие столбики треснули или сломались, пол местами провалился. Сердце у меня упало. Одно из окон фасада было выбито. Бабушка Катрин расплакалась бы, увидев подобное.

– Ты уверена, что хочешь войти туда? – спросил Поль, когда машина остановилась.

– Да, Поль, я уверена. Не важно, как дом выглядит сейчас. Когда-то это был наш с бабушкой дом.

– Ладно, я войду вместе с тобой и посмотрю, как там дедушка Жак. Он может тебя и не вспомнить, в его-то состоянии, – заявил Поль. – Осторожно, – предупредил он, когда мы вступили на галерею. Доски громко скрипели. Дверь запищала на заржавевших петлях и грозила упасть, стоило нам ее открыть. В доме пахло так, словно все обитатели болота нашли здесь себе уголок для жилья.

На старом кухонном столе стояла единственная горящая лампа. Ее слабое пламя судорожно мигало, так как ветер беспрепятственно гулял по лачуге, налетая сквозь распахнутые окна в задней части дома.

– Сюда слетелась вся мошкара с протоки, я уверен, – сказал Поль.

На кухне был жуткий беспорядок. На полу, под столами и стульями, на кухонном столике валялись пустые бутылки из-под виски. В раковине громоздилась грязная посуда с присохшими остатками еды, на полу тоже были разбросаны протухшие куски. Некоторые из них выглядели так, словно пролежали здесь несколько недель, если не месяцев. Я взяла фонарь и прошла по нижним комнатам.

Гостиная оказалась не в лучшем состоянии. Стол перевернут, так же как и кресло, на котором раньше всегда сидела и вечерами дремала бабушка Катрин. Здесь тоже громоздились пустые бутылки. Пол был вымазан грязью, сажей и болотной зеленью. Мы услышали, как кто-то суетливо забегал по стенам.