Свет — мое призвание - [9]
Несмотря на равнодушие Сергея ко многим предметам обязательной программы училища, он с большим интересом изучал физику и химию. Особенно его увлекали лабораторные опыты, которыми преподаватели сопровождали свои объяснения. Хотелось самому воспроизвести тот или иной опыт. Желание это поддерживал и старший брат Николай — большой авторитет для Сережи.
Тем временем дела Ивана Ильича быстро шли в гору. В 1905 году он продал свой дом в Никольском переулке и приобрел старинный деревянный особняк с двумя небольшими флигелями на Средней Пресне (ныне улица Заморенова, до наших дней дом не сохранился, снесен в 1924 году). Дом был с мезонином и состоял из одиннадцати комнат. Вспоминая о нем, Сергей Иванович писал: «Дом, старый дворянский, столетней давности, с колоннами внутри, с расписными стенами, с большим залом, с дверями красного дерева».
Зал переделали на три комнаты — спальню для родителей и комнаты для мальчиков. У Сергея была самая маленькая комната. Кто-то повесил в ней портреты Николая Гавриловича Чернышевского, члена петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», Ивана Платоновича Каляева, казненного в мае 1905 года в Шлиссельбургской крепости, и известной в истории русской революции Марии Александровны Спиридоновой, в те времена отбывавшей бессрочную каторгу в Нерчинске.
Дом окружал старый запущенный, но очень хороший яблоневый сад. Во дворе располагались конюшня и другие хозяйственные постройки, в том числе небольшой сарай, который братья облюбовали для своих опытов.
Иван Ильич не жалел денег на расходы, связанные с обучением детей. В доме было много книг, с согласия родителей дети покупали все интересующие их издания. Так же обстояло дело и с экспериментальными увлечениями братьев. Сергей Иванович вспоминал, что он стал заводить банки с химикалиями, спиртовки, горелки, склянки, колбы и реторты. «У меня была целая большая полка с препаратами (штук 50), купленными на дареные деньги в аптеке у Феррейна. Вообще дорогу к Трындину за посудой, а к Феррейну за чистыми веществами я хорошо узнал лет с четырнадцати».
Известный советский кристаллограф академик Алексей Васильевич Шубников был одного возраста с Николаем Вавиловым и в те времена учился с ним вместе. В шестом классе Алеша Шубников с болышим трудом и немалыми материальными затратами построил для себя электрофорную машину. Он был очень рад, что машина дает искры длиной 5 сантиметров, и охотно демонстрировал ее всем желающим.
Слухи о машине дошли и до ученика младших классов Сережи Вавилова. Вскоре Шубников получил от него заказ изготовить такую же машину. На расходы и за труды Алеша получил 5 рублей — для него сумму невиданную. Через две недели Сергей стал счастливым обладателем электрофорной машины, которой пользовался в своих экспериментах.
Что сказать о влиянии на Сережу старшего брата? Разница в возрасте между братьями составляла четыре года. Это особенно ощутимо в детстве. Николай охотно покровительствовал маленькому братишке. Старший брат был смел, энергичен, силен, обладал твердым характером. При случае он, не раздумывая, вступал с обидчиком в драку, всегда мог постоять за себя и за своего гораздо менее решительного брата.
Всю последующую жизнь Николай и Сергей были очень близки, трогательно заботясь друг о друге. Сохранилось одно из писем Николая Ивановича из США, относящееся к 1921 году, в котором он писал: «Для Сергея достал одну книжку, которую он одобрит — отчеты всех физиков о новейших работах... Только что вышла, но боюсь посылать по почте. Очень дорогая — 6 долларов, и в ней кое-что для меня». Строки эти говорят о многом: здесь и забота о брате, и полная осведомленность о его делах, и свидетельство близости научных интересов братьев, несмотря на различие профессий.
Профессор Фатих Хафизович Бахтеев вспоминал: на одном из вечеров Николай Иванович Вавилов направился к телефону, сказав при этом: «А ну, как там Сергей?» Позже Бахтеев узнал, что, как бы поздно Николай Иванович ни возвращался домой, он всегда звонил любимому брату и начинал с ним ежевечерний долгий разговор. Николай Иванович очень высоко ценил талант брата, часто говорил: «Я-то что! Вот Сергей — это голова!»
При большом сходстве и огромной дружбе братья были очень разные. Профессор Эдуард Владимирович Шпольский рассказывал автору этой книги, что в молодые годы Сергей Иванович мало интересовался политикой. Постоянной темой его разговоров была физика. Николай Иванович, напротив, всегда интересовался последними событиями и быстро разбирался в их существе.
Вскоре после Октябрьской революции Э. В. Шпольский попал вместе с Вавиловыми в один дом, где возникли споры относительно обстановки в стране. Большинство присутствующих склонялось к тому, что в России произошел бунт, что его подавят, и все пойдет по-старому. Николай Иванович резко возразил, что это не бунт, а революция, и каждый патриот должен встать на ее сторону, активно помогая своему народу.
Большое влияние на формирование естественнонаучного мировоззрения Сергея оказали публичные лекции в Политехническом музее, которые он вместе с братом регулярно посещал. Московский политехнический музей был основан в 1872 году Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии. В его аудиториях выступали с научно-популярными лекциями многие выдающиеся ученые того времени: физик Александр Григорьевич Столетов, «отец русской авиации» Николай Егорович Жуковский, физиолог Климент Аркадьевич Тимирязев, почвовед Василий Робертович Вильямс и многие другие.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Книга посвящена жизни и научному творчеству шести выдающихся ученых-физиков XX века, сыгравших исключительную роль в развитии физики атомного ядра и элементарных частиц. Это англичанин Эрнест Резерфорд, советские ученые П.Л. Капица, Я.И. Френкель, И.Е. Тамм, французы Ирен и Фредерик Жолио-Кюри.
Марат сравнивал его с послушной тягловой лошадью; жирондистка Ролан — с каменотесом и медведем; для роялистов он был извергом, убийцей короля; Наполеон считал его простодушным, бескорыстным ученым, человеком, неспособным убить даже курицу. Все эти оценки относятся к Гаспару Монжу — одному из классиков естествознания, математику, механику, химику, металлургу, машиноведу, создателю начертательной геометрии. И активному деятелю Великой) французской революции 1789–1794 гг., чем и объясняются столь противоречивые оценки его личности.Книга рассказывает о его жизни и творчестве и предназначена для широкого круга читателей.