Свет маяка - [22]
— Пока я воевал на Балтике, здесь, в Москве, отец собирал и берег, — говорит Игорь Петрович. — Память о войне.
А вот и снимок, который на сей раз привел меня в квартиру бывалого моряка.
— Наша «двойка» — «МО-триста два» — вместе с «восьмеркой» — «МО-триста восемь», — начинает свой рассказ И. П. Чернышев, — находилась в дозоре севернее острова Лавенсаари — самом западном пункте нашей земли на всем советско-германском фронте. «Двойкой» командовал я, «восьмеркой» — старший лейтенант Амусин. Командиром круглосуточного дозора был старший лейтенант Азеев. Эти морские дозоры стояли сплошной цепочкой на подступах к Ленинграду, Кронштадту и группе западных островов. Они не давали возможности фашистам совершать внезапные нападения на Ленинград, помогали нашим подводным лодкам выходить на просторы Балтийского моря, в самое логово врага. Мы, катерники, первыми вступали в бой с вражеской авиацией. Конечно, немецкое командование не желало мириться с подобным положением. Сам фюрер, дважды объявлявший об «уничтожении» советского Балтийского флота, требовал немедленно потопить все дозорные красные корабли в Финском заливе. И фашистская авиация действовала весьма активно. Особенно свирепствовала она во время белых ночей, в мае — июне. Будто по расписанию, каждые сорок-пятьдесят минут бомбардировщики атаковали дозоры. Вот на этом-то снимке и изображен момент отражения одной такой вражеской атаки на наши катера. Автор его — фотокорреспондент Александр Кремнев. Он несколько дней ходил с нами в дозор, чтобы снять «классный» боевой эпизод. Дождался. Его снимок напечатан во многих газетах и журналах. Был даже издан плакат — гибель воздушного пирата.
Листаю уже успевшие пожелтеть страницы вахтенного журнала катера «МО-302», исписанные четким каллиграфическим почерком командира. Они по-военному лаконичны и поэтому неискушенному человеку мало о чем говорят.
«29 июня 1942 года, понедельник.
22.30. На юго-западе обнаружены два Ю-88, высота — 1200 м. Идут на катер. Боевая тревога.
22.34. Бомбардировщики начали пикировать на нас. Дали ход и открыли огонь по атакующим самолетам».
— Что скрывается за столь сухими строками?
— Это была, кажется, двенадцатая атака за истекшие сутки, — вспоминает Игорь Петрович. — «Юнкерсы», используя излюбленный «метод», пытались зайти к нам с борта, а мы, работая машинами «враздрай», вертелись на месте, нацеливаясь на самолеты носом. Скоро летчикам надоели наши «танцы», и они ринулись в атаку. Ведущий устремился на наш катер, ведомый — на нашего напарника «МО-308». Мы шли точно под «юнкерс». Командир носовой «сорокапятки» Александр Фролов, пригнувшись к стволу пушки, зорко следил за пиратом, держал его на мушке. Рявкнул выстрел, за ним еще и еще. Красные точки трасс, догоняя друг друга, неслись навстречу вражескому самолету.
Первый снаряд прошел впереди «юнкерса», второй — тоже, хотя и ближе, третий… Третий угодил точно в бомбу, только-только отделившуюся от пикировщика. Такое случается довольно редко. На месте бомбардировщика появился огромный шар черного дыма, освещенный на мгновение изнутри багровым светом. Из шара, кувыркаясь, выпали два мотора и три странно укороченные фигурки.
Второй самолет летел как-то боком на одном моторе, покачивался, теряя высоту. Снаряд, метко пущенный с «восьмерки», попал в левое крыло, и оно стало разваливаться. Боцман нашего катера Павел Белый для верности полоснул по фюзеляжу. «Юнкерс» клюнул носом и, воткнувшись в воду недалеко от нас, поднял фонтан брызг.
В карманах фашистских летчиков оказались немецкие оккупационные марки, франки, лиры, пропуска в публичные дома, талоны на обед, талисманы-брелки, семейные фотографии. На кителе майора сверкал знак «За Крит», на шее — «Железный крест».
Все эти «трофеи» хранятся у меня.
Следующая запись в том же вахтенном журнале:
«30 июня 1942 года, вторник.
22.50. На западе обнаружено 12 истребителей Ме-109, высота полета — менее 100 м, курс на дозор. Боевая тревога, открыли огонь.
22.53. Атака штурмовиков отражена; два самолета сбито, остальные ушли на север…»
— Игорь Петрович, судя по этой записи, бой длился недолго?
— Да. Три минуты! Но какие? Они остались в памяти на всю жизнь.
…Наступили сумерки белой ночи. Мы ждали большого налета и не отходили от боевых постов.
Предположения наши оправдались: в 22 часа 44 минуты к северу от нас в разрыве туч показались и снова исчезли длинные тела нескольких «мессершмиттов-109», И хотя мы их ждали, атака все же оказалась неожиданной: самолеты «вывалились» из тучи впереди катера и на бреющем полете тремя колоннами по четыре устремились на нас, надрывно завывая сиренами.
Фролов, не дожидаясь команды, открыл заградительный огонь. «Мессеры» немедленно ответили из всех пушек и пулеметов. На катер надвигался сплошной огненный поток. Вдруг рулевой Смирнов попятился, навалился на меня. Я рассердился: «Что это с ним?»
Со звоном разлетелось ветровое стекло. Рваными отверстиями покрылась крыша рубки. Запахло гарью. Головной «мессер» с ревом пронесся рядом и врезался в воду. Это Михаил Зуйков, поймав его в прицел, длинной очередью прошил от мотора до хвоста.
В книгу вошли две повести: «Командарм Дыбенко», в которой рисуется образ одного из героев Великого Октября и гражданской войны, первого наркома Красного Флота, талантливого военачальника Павла Ефимовича Дыбенко, и «Тревожные тропы», в которой рассказывается о героических действиях военных моряков и партизан в тылу врага в годы Великой Отечественной войны. Книга рассчитана на массового читателя.
В яркой плеяде героев Великого Октября и гражданской войны достойное место занимает балтийский матрос, член партии с 1912 года Павел Ефимович Дыбенко. Председатель Центробалта, член первого состава Советского правительства, член коллегии Наркомата по военно-морским делам, затем нарком Красного флота, талантливый военачальник и видный советский деятель, П. Е. Дыбенко прожил героическую жизнь. Об этом замечательном революционере, несгибаемом большевике-ленинце и рассказывает писатель И. М. Жигалов.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».