Свет и Тень. Разговоры с Джимми Пейджем - [93]

Ну, вот так в жизни бывает!

Когда этот текст поет Мадди, то это не выглядит так, что он в отчаянии. Он вроде как ухмыляется. А Роберт со своей стороны превратил это в нечто тяжелое, в большей степени находящееся во власти тоски и эмоций.

Для нас было важным поместить в материал наше собственное ощущение и новое видение. Думаю, наша подобная электростанции ритм-секция из Джона Пол Джонса и Джона Бонэма естественным образом делала другим все, что мы играли. Но блюз был очень важен для нас. Таким был наш путь на первом альбоме. Например, в «Dazed and Confused» прогрессивная аранжировка, но при этом там все еще сильны блюзовые элементы.

На первых трех альбомах перемешивались элементы блюза, прогрессивного акустического фолка, хард-рока и этнической музыки. Какой была конечная цель?

У тебя есть все эти цвета в палитре и ты можешь смешивать их, чтобы получить новые цвета и звучания, которые люди до этого не слышали. Например, исполнение чего-то типа «Black Mountain Side» с барабанщиком на табла — такого никогда раньше не было. Еще один пример — это «Babe I’m Gonna Leave You». Я слышал версию Джоан Баэз, но если вы сравните нашу версию и её, то большинство людей скажет: «Как вы, черт возьми, это сделали?» Они реально не звучат одинаково. Причина, по которой они различаются, в том, что мы смогли смешать её акустический подход с тяжелыми гитарами, чего не было никогда ранее. И дополнительно, я смог еще и вставить туда соло в стиле фламенко.

Ты записал «Black Mountain Side» с индийским исполнителем на табла. Как это проходило?

Я никогда раньше не работал с этим музыкантом, и у меня не было столько времени, чтобы потратить его впустую прежде, чем получится что-то, но при этом хотелось попробовать. Если бы не вышло, то я бы подумал над чем-нибудь еще. Предполагаю, что это было для него сложно, когда приходится играть ярко выраженную Западную музыку, но он прекрасно справился с работой. Спустя годы я выяснил, что он еще и на ситаре умел играть. Думаю, это несколько облегчило ему задачу понимания того, что я делал.

Для фотосессии к этому интервью, ты привез две акустические гитары. Объясните значимость каждой из них для тебя.

Harmony особенно дорога мне. Это то, на чем я сочинил все акустические песни и много электрических на первых трех альбомах. Я также использовал её для записи всех акустических треков на третьем альбоме. И это та гитара, на которой я играл в «Stairway to Heaven». Я много на ней играл, пока не начал играть на Martin на «Houses of the Holy».

А вторая — это Gibson J-200 середины шестидесятых, такая же как та, что я использовал на всех акустических треков первого альбома. J-200, на которой я играл в Led Zeppelin принадлежала Микки Мосту, продюсеру Yardbirds, и это был удивительно звучащий инструмент. Он любезно разрешил мне играть на ней на первом альбоме, но не позволил на втором, потому что, как я думаю, тогда он уже знал, что не будет нашим продюсером. (смеётся)

У Микки была акустика и отличный страт пятидесятых, с кленовой рабочей поверхностью грифа — он держал их в студии. К сожалению, через много лет их кто-то украл. Он рассказал мне, а я ответил: «Микки, мне очень грустно это слышать». Это были его инструменты. Ужасно.

В любом случае, я подумал, что будет справедливо принести на фотосессию Harmony и J-200. Конечно, Gibson — не тот самый — это же не я его тогда украл! Но я поговорил с гитарным коллекционером Перри Маргулеффым о гитаре Микки, и он смог определить модель, поскольку я играл на той, где был бридж «тюноматик», а таких было сделано совсем немного. Теперь после моих слов, они, наверное, будут стоить в три раза больше! Перри не так давно нашел одну такую и подарил мне на 70-летний юбилей, и я реально очень благодарен ему за это.

Harmony — достаточно обычная гитара. Чем она тебе понравилась?

Что мне в ней понравилась? Она помогла мне придумать все эти удивительные песни! (смеётся) Она вдохновляла меня. Она не сопротивлялся мне, и она не расстраивалась. Она как-будто говорила мне: «Продолжай, мужик, давай мне еще больше! Вперед!»

А какие электрические песни были сочинены на ней?

Я помню, что «Ramble On» и «What Is and What Should Never Be» были придуманы на ней. А вот материал типа «The Lemon Song» и «Moby Dick» сочинялся на электрогитаре.

Ты использовал комплект с третьей струной без оплетки? Твой звук, особенно на первом альбоме, очень яркий.

Да, иногда. Дай подумать. Я не безошибочен на счет таких вещей, но вопрос хороший, и надо бы знать на него ответ. Я могу сказать, что точно использовал третью струну в оплетке на первом альбоме, потому что это была гитара Микки, и я не менял на ней струны. Надо бы вспомнить про остальные.

Было бы интересно узнать, как ты получил такой гладкий сустейнистый скрипичный звук в соло на «Ramble On»?

Я использовал нековый датчик своего леспола, убрал высокие частоты на ручке регулировки на гитаре и пропустил все через сустейнер, который мне сделал Роджер Майер несколькими годами ранее. Когда я записывался, то мыслил с точки зрения создания звучания типа аранжировок классических струнных.