Сверхновый завет - [39]

Понятно, книга эта не несет какой-нибудь строго научной информации, а содержит лишь размышления и ответы на ряд резонных, давно напрашивающихся вопросов. Мы лишь в начале пути поиска ответов, и не факт, что ответы такие нам вообще откроются. Но если эту гипотезу огульно не затаптывать, то некоторые маркеры для дифференциации иных разумных форм можно выявить уже сегодня.

Такими маркерами могут быть следующие:

Совесть.

Отношение к убийству.

Коллективизм/индивидуализм, личное/общественное.

Способность к творчеству.

Способность к управлению инстинктами.

Маркер первый: СОВЕСТЬ

Так вот, по мнению автора, базовым маркером, по которому мы можем достаточно точно персонифицировать и выделить «людей чести» из массы иных разумных форм, является наличие совести, как именно мы ее ощущаем. Совесть как фундаментальная этическая категория в естественной форме присуща лишь обитающей на евразийском континенте белой расе, притом ареал расселения гоминидов, наделенных этим свойством психики, очень четко совпадает с православно-коммунистическим ареалом. Вполне вероятно, что Совесть имеет и какое-то морфологическое воплощение в мозге. Конечно же, чтобы добыть достоверные сведения о распространении совести в жизни разных социумов, потребуется просеять литературное и теологическое наследие всех рас и субрас. Но даже навскидку, тема совести, в основном, понятна и близка лишь белым гоминидам бывшего СССР да еще в какой-то мере белым гоминидам, населяющим Южную Европу. Тема покаяния, как связанной с совестью этической категории, в Европе привязана к католицизму. Трудно себе представить англосакса, скандинава или еврея, мучимого укорами совести.

Лишь в православно-коммунистическом социуме сообщение о том, что кто-то покончил с собой, терзаемый муками раскаяния, не вызовет ни малейшего удивления. На пробуждении этой этической грани — стыд и совесть — строилось воспитание ответственности нескольких советских поколений. Тема покаяния за содеянное если и не близка подавляющему большинству белых в указанном евразийском ареале, то, по крайней мере, понятна. Иное дело, другие расы. Не берем белых протестантов, проживающих на Севере и Западе Европы, в Северной Америке и в Австралии. Большинство белых, населяющих этот ареал, никогда не будут терзаемы муками совести, если они действуют в легитимном поле, даже причиняя бедствия и страдания другим гоминидам. Белых гоминидов, населяющих бывший СССР, и белых гоминидов, проживающих на Западе Европы и в США, только по этому маркеру следует отнести к разным формам разумной жизни.

Теперь возьмем тот же маркер и приложим его к расе семитов. Кто-нибудь из читателей слышал о семите-сарацине, которого заела совесть и он покончил с собою? А касательно еврейского социума, то там все предельно понятно растолковано, как по нотам, тамошним религиозным начальством:

«В Библии короля Якова, которая, по мнению раввинов, является наиболее адекватным переводом на английский язык, слово «совесть» (conscience) встречается лишь в книгах «Нового Завета». Согласно книгам «Ветхого Завета», у иудеев нет «совести» — морально-регламентирующей функции «сердца». «О таком понятии, как совесть, в Торе не написано, а потому и никакой совести нет. То же касается и понятия нравственность», — заявит вам любой уважаемый ребе.

Дальше можно не углубляться с поисками совести у семитов-иудеев, ибо этот маркер у них отсутствует, как и у мусульман.

О китайском сегменте монголоидной расы (форме разумной жизни) кратко, но емко высказался известный знаток Поднебесной Андрей Девятов, растолковавший понятней некуда:

«В китайском языке НЕТ иероглифа, обозначающего СОВЕСТЬ!»

Далее мы вступаем в область догадок, но мне представляется маловероятным, что в негритянской или бушменской литературе может родиться на свет «Преступление и наказание». Все-таки непривычно и неестественно звучат такие словосочетания, как «совесть негра» или «покаяние бушмена». Опять же повторяю, что для подтверждения гипотезы об этом маркере следует перелопатить все культурное наследие указанных рас целенаправленно. Но, как говорится, «меня терзают смутные сомнения…» Внутренний голос подсказывает автору, что ничего реального, что было бы связано с понятием «совесть», в нашем понимании, мы там не сыщем.

Правда, следует особо отметить, что автор назвал ЛЮДЬМИ гоминидов собственного ареала, так как мне собственный социум наиболее понятен внутренне. Любой мало-мальски натренированный ум, принадлежащий к такой форме разумной жизни, как люди (наделенные маркером совести), способен угадать наличие этого признака у других разумных особей. Другое дело, что большинство из нас полагают, будто это свойство присуще всем и его можно пробудить. Однако это противоречит моей гипотезе, о сосуществовании различных форм разумной жизни, образующих так называемое «человечество». Как впрочем, и противоречит реальности.

И наконец, автор просто обязан упомянуть еще и о такой форме разумной жизни, для которой нет пока более подходящего названия, чем ЭЛЬФЫ. В моем понимании среди нас живут гоминиды, хоть их и не очень много, которые могут и не иметь в своей полевой структуре маркера СОВЕСТЬ, но резко отличаются от всех остальных форм жизни, в том числе и от людей. Совести у Эльфов нет, но по иной причине — она им не требуется. Они ее эволюционно переросли. Эльфы — это чистое воплощенное добро, незамутненная искренность и неприкаянность. Они — не хищники, не падальщики и даже не травоядные. Их трудно сравнить с чем-то реальным. Разве что назвать их этическими «солнцеедами». Они несут сострадание, утешение, наделены гуманитарными талантами, легко жертвуют всем личным во имя остальных, неспособны ни нападать, ни защищаться. Их возвышенность часто неуместна, а добро проливается совсем не на тех, кто в нем испытывает нужду. Но внутри психики эльфов, кроме добра, ничего нет. Они довольствуются малым и наделены волшебной способностью везде, к месту и не к месту, «приаттачить» вазу с цветами. Да и сами они напоминают декоративные растения. Особо буйный цвет они дали в позднесоветские времена, когда СССР настолько разбогател, что способен был прокормить целую гвардию эльфов, трудившихся в театрах и музеях, в школах и больницах, библиотеках и домах культуры, разносимые теплым ветром всеобщей уверенности и благодушия по огромной территории страны. Трудно даже привести конкретные примеры. Тем, кто мог бы заинтересоваться этой формой жизни или пожелает открыть ее для себя, я просто посоветовал бы пересмотреть несколько советских фильмов по сценариям Эмиля Брагинского: «Зигзаг удачи», «Берегись автомобиля», «Шаг навстречу», «Старики-разбойники», «Учитель пения», «Почти смешная история», «Ирония судьбы», «Суета сует», «Поездки на старом автомобиле», «Служебный роман» и другие. Возможно, читатели сами мне потом напишут и расскажут об эльфах собственные истории. Нынешний фашистский порядок в ФУРФ, замешанный на абсолютизации выгоды, смертельной косой прошелся по этой форме жизни, и вообще непонятно, будут ли у нее шансы сохраниться в цифровом раю Нового мира.