Свекруха - [4]
Всё, всё у нас худо-бедно защищено законом. Дети-сироты, зэки, бомжи, даже бездомные собаки и кошки. Всё, кроме бесправной старости. Старость загнана в угол, как дряхлый волк, обложена красными флажками.
Мы не хотим покорно ждать немочи. Мы взбунтовались и, пока находимся в здравом уме и ясной памяти, желаем перевернуть ситуацию. Нас, на город пять отчаянных одиноких пенсионерок. Мы показываем Эванджелине план: сложную схему с зачёркнутыми кружочками, стрелочками.
Государственный дом престарелых? Не дай и не приведи Господи. Жирно-прежирно зачёркиваем сразу.
Вот пышно рекламировал себя частный проект «Тёплый кров». Его филиалы, как паутина, опутали всю страну. Мы им – квартиры в ренту, они нам – лечение и уход на дому, в родных стенах. После череды подозрительных старушечьих смертей проектом заинтересовалась прокуратура. Зачёркиваем.
Вот городские власти в бывшем детском садике решили устроить элитный приют для пожилых. Взамен собственных квартир: отдельные уютные комнатки с ванной, туалетом и кухонькой. Бесплатные лекарства. Круглосуточное дежурство внимательного медицинского персонала. Холл, где можно поболтать с соседями, садик, где можно гулять…
Кроме нашей «великолепной пятёрки», во всём городе желающих не нашлось. Кто-то испугался (а ну, и здесь заведётся улыбчивая медсестра-обаяшка со смертельным уколом?). Кому-то дома закатили грандиозную истерику дети. Сейчас в том детском садике с комфортом расположилось очередное чиновничье подразделение. Зачёркиваем.
Мы даже в женский монастырь ездили, беседовали с матушкой. Дескать, готовы отписать недвижимость монастырю – а за это за нами, когда занеможем, пускай ходят монашки-послушницы. Кроткие, терпеливые, стариковской грязи не погнушаются… Нам хорошо – и монастырь процветает.
Матушка замахала руками: только этого христовым невестам не хватало. Дрязги с роднёй, которая как мухи слетается на запах наследства… Судебные иски, психиатрические экспертизы, скандалы в газетах… Пробовали заключить ренту с одной старушкой, так до сих пор икается (матушка в неподдельном волнении перекрестилась). Нет, нет и нет. Вы нас в суетные мирские дела не впутывайте. Монастырь не для того создан, чтобы бизнесом заниматься, а замаливать грехи наши.
Зачёркиваем. Мы в тупике.
– Я же говорю. Один выход: чемодан-вокзал-Кавказ, – настаивает Вера.
Эванджелина с состраданием смотрит на нас. Она не знает, как нам помочь. Но при слове «Кавказ» задумалась – и вдруг вся встрепенулась, ахнула.
– А ведь это идея… Чем чёрт не шутит?! У меня в Магасе живёт подружка Фирдаус… Сегодня же спишусь с ней, закину удочки.
– Ага, – бубнит Дробышко. – Нужны мы им, как рыбе зонтик. Там, знаете, какие богачи живут? По телевизору показывают: сплошь каменные дома. Вокруг стены бетонные трёхметровые.
– И потом, они своих стариков уважают, – осторожно замечает Эльза. – А мы для них неверные. Больно надо им ходить за неприкаянными русскими старухами.
– Во-первых, и там есть бедные люди, которым лишняя копеечка не помешает. Во-вторых, всё это можно оформить цивилизованно, с двусторонним договором, с гарантией. Нотариально заверить. Послушайте, – приходит в неподдельный восторг Эванджелина, – да ведь это можно такой проект забабахать! Гранты выхлопотать под эгидой дружбы народов… Кавказ – всероссийская здравница для пенсионеров! И у них проблема самозанятости решится…
– Ни за что не поеду, – решительно упирается Вахрамеева. – Не хочу стариться на чужой земле, среди чужих людей… Лучше здесь подыхать.
– Но ведь правда, – не слушая её, зачарованно говорит Эльза. – Нам ведь дорогущих отелей не надо… Доброе отношение, скромная тёплая комнатка. Целительный высокогорный воздух, луга с лекарственными травами, чистейшая ледниковая вода. По праздникам молодое вино, шашлык из свежей, экологически чистой баранины…
– Давайте не будем делить мясо неубитого барашка, – просит Эванджелина. – Ещё ничего не известно. В ближайшее время постараюсь съездить к Фирдаус. Всё разведаю, разузнаю. А вы здесь держите за меня кулачки.
Две недели у нас не было занятий. И вот в трубке долгожданный прекрасный, мелодичный, торжествующий голос Эванджелины! Она вернулась и просит срочно обзвонить «великолепную пятёрку». Сбор в «Папуасском счастье».
Прежде всего Эванджелина суеверно сплёвывает и стучит по столешнице. Всё складывается хорошо, и даже лучше, чем хорошо! В селении Д., откуда родом Фирдаус, жители долго мялись, переглядывались. Кое-кто ходил к мулле спросить, нет ли чего предосудительного. Но и пророк сказал: «Кто жесток к младшим и не уважает старших, тот не из нас». Так они чуть не перессорились, «разбирая» нас по семьям. Очередь на нас выстроилась!
– Квартиры продадим, деньги положим на книжку… – соображает Прокопьевна. – И будем отдавать пенсию и наградные за уход и проживание.
– Да ни в коем случае! – всплёскивает лебедиными ручками Эванджелина. – Время смутное: лопнет банк, и ваши вклады – тю-тю. Решили пополнить ряды бомжей? Вас что, жизнь ничему не научила?! Квартира – это угол, крыша над головой. Это – Неприкосновенное.
Сделаем пробный шаг, весной съездим в гости. Сдадим ваши квартиры пока на полгодика, подыщем надёжных квартиросъёмщиков. Оформим через ЖЭКи… Пожалуй, лучше через нотариуса. Ах, если бы всё получилось! – Эванджелина взвизгивает, как девчонка. Она рада больше нас.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
«Из обезболивающих — в лучшем случае укол новокаина. И грозный рык врача: — Чего орёшь? Поменьше надо было перед мужиком ноги раздвигать! Помогает стопроцентно: вопли из абортария мигом утихают. В самом деле, у врача нервы не железные: с утра до вечера слушать вопли, как в гестапо. Но самая лучшая анестезия: крупная тёплая рука стоящей в изголовье медсестры. В наиболее невыносимые, мучительные моменты сжимаешь эту спасительную руку сильно-сильно. Медсестра потом не то хвастается, не то жалуется, разглядывая синяки и ранки от впивавшихся ногтей: „Оторвёте ведь когда-нибудь руку-то.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…