Сведи меня с ума - [31]

— Эй, Майклз! — Оператор Джордж, молодой парнишка с камерой, окликнул его. — Мисс Розенстейн просила проверить микрофон.

Брент оторвался от своих записей, чтобы приспособить микрофон к уху. Похожая штуковина висела и на ухе оператора, но они настроены на разные частоты, позволяя режиссеру говорить с ними вместе или с каждым отдельно.

— Майклз? Ты на месте? — Скрипучий голос Конни влез в ухо Брента.

— Так точно, — ответил он.

Когда Конни отключилась, чтобы поговорить с оператором, взгляд Брента прошелся по городскому парку и устремился к клубу. Он разглядел через окно Лору. Она что-то делала на кухне. Она была там же и полчаса назад, когда он пришел в парк. Его первым желанием было пойти прямо к ней и спросить, как она отбивается от сплетников. Но он боялся, что если попробует приблизиться к ней, то город замрет и все взоры немедленно повернутся в их сторону.

Господи, как он ненавидит этот городишко! Он ненавидит его сейчас так же неистово, как и четырнадцать лет назад. Ему жаль, что он не может поступить так, как тогда: сесть в машину и уехать отсюда, не оглядываясь назад. Но его машина стоит в гараже, как заложница, а кучка идиотов уверяет его, что на ремонт машины нужна по крайней мере неделя, а то и две.

— Майклз, — голос Конни снова возник у него в ухе. — Дай-ка мне пробежаться по твоим репликам.

Как будто у него они есть. Решив импровизировать, Брент поднял микрофон так, чтобы его могли слышать Конни в студии и оператор, стоявший неподалеку.

— Хорошо, Джордж, давай на меня, когда я скажу: «В те ужасные дни после падения Аламо техасская милиция спасалась бегством в безопасную Луизиану, а отряды Санта-Аны наступали ей на пятки. Прямо на пути обеих армий лежал пограничный городок Бисон-Ферри». На этом месте отступи и возьми влево от меня, покажи толпу, сидящую на склоне. Когда я стану говорить о событиях того времени, которые ежегодно горожане воспроизводят на этом празднике, наедешь на хижину у подножия холма.

— Ты имеешь в виду груду бревен, которую они только что полили керосином? — спросил Джордж, приникнув одним глазом к видоискателю.

Брент сердито посмотрел на него. Ему только этого не хватало, оператора с чувством юмора.

— О’кей, наезд на кучу бревен, сложенных так, чтобы походило на хижину.

В качестве прелюдии к происходящему мужчина и мальчик, одетые в белые рубашки и штаны до колен, изображали, будто они работают в поле возле хижины. Ближе к хижине женщина в переднике и домотканом полосатом платье развешивала выстиранное белье, а маленькая девочка играла возле нее. Кукла, которая изображала младенца этой женщины, лежала на одеяле, про ее участие в спектакле, похоже, забыли.

— Хорошо, Джордж, когда я скажу: «первые всадники», я хочу, чтобы ты изменил масштаб изображения холма за хижиной.

— Давай, Джордж, — прервала Конни. — Майклз, если первый всадник не появится, пока ты говоришь, будет очень скучно. Кадр без людей — тоска. Джордж, стой так, чтобы держать Брента в картинке постоянно. Пока наше благосостояние зависит от этой великолепной физиономии, мы должны использовать ее на всю катушку.

— Будет сделано, — ответил парень.

Привыкший к подобным замечаниям насчет своей внешности, Брент продолжал без всякой паузы описывать, как примчится галопом всадник и закричит, что мексиканцы уже у него за спиной.

— После того как он предупредит поселенцев, — сказал Брент, — он помчится предупредить соседнюю ферму, а мужчина и мальчик бросят работу в поле. Мать подхватит дочерей на руки и побежит. Они направятся на восток, в Луизиану, которая в то время была самыми близкими воротами между мексиканским штатом Техас и Соединенными Штатами. Мужчина и его сын останутся, чтобы поджечь хижину, сжечь все, что у них есть, потом они пешком отправятся к соседям, чтобы помочь сжечь поселение и паром, именем которого назван этот городок.

— Ты, черт побери, шутишь, — усмехнулась Копни. — Вы, парни, запалили свой собственный город?

— Лучше, чем отдать его мексиканцам, — объяснил Брент.

— Не говори — мексиканцы, — сделала замечание Конни. — Говори — испанцы. Это политически верно.

— Но неточно, — указал Брент. — Санта-Ана не возглавлял испанские войска. Он возглавлял мексиканскую армию.

— Тогда говори — мексиканскую армию. Как на твой слух, Джордж?

— Для меня это просто прекрасно. — Джордж снова посмотрел на Брента. — Если учесть, что мои предки боролись с техасцами наряду со множеством других «испанских» парней.

— О, — проговорила Конни, — не важно. Брент, это приблизительно сорок пять секунд.

— Хорошо, Джордж. — Брент указал в другом направлении. — Сделай широкую панораму, когда я стану описывать мексиканскую армию, истощенную и изнуренную голодом. Она появляется с того дальнего холма и находит лишь обугленные руины там, где надеялась обнаружить город и разграбить его. Потом вернись ко мне, когда я стану говорить о высокой цене, которую заплатили жители Бисон-Ферри, но их жертва помогла Техасу отсоединиться от Мексики и стать независимой территорией на десять лет, прежде чем стать двадцать восьмым штатом Соединенных Штатов Америки. Итак, Конни?

— Давай.