Сваты - [47]

— О, Мелисса... — Плечи Дори резко склонились вперед, и она буквально врезалась в стену. — Ми­лая, я не знаю.

Ее начало мутить, Дори ужасно не хотела отка­зывать девочке, но Гевин, скорее всего, усмотрел бы нечто особенное в ее согласии.

— Дори, пожалуйста, мне больше некого просить. Ведь только один вечер!

Мольба в голосе девочке была невыносима для Дори. Она хотела было посоветовать, чтобы Мелис­са попросила пойти с ней Лейни, но вовремя вспом­нила реакцию девочки на блондинку. Дори не мог­ла игнорировать просьбу Мелиссы, хотя при этом у нее возникло какое-то ужасное предчувствие.

— Я сделаю это при двух условиях, — проявила она осмотрительность.

— Все, что угодно. — Голос девочки был полон восторга.

— Во-первых, ты не должна говорить никому из своих друзей, что я твоя мать. Это будет неправиль­но. При всем моем желании, чтобы у меня была такая дочь, как ты, я никогда не смогу быть твоей мамой.

— Хорошо, — согласилась она слегка подавлен­но. — Что еще?

— Я не хочу, чтобы твой отец знал, что я сделала это.

Гевин точно увидел бы в простом проявлении до­броты куда большее, чем предполагалось.

— Я не прошу врать ему, но не хочу, чтобы он подумал что-нибудь неправильное. Хорошо, Ме­лисса?

— Ладно. Ему даже не надо знать, ведь все это происходит в школе, а он никогда не приезжает туда посреди недели. И я обещаю, что не скажу ему.

— Тогда, думаю, мне надо знать число и время этого мероприятия.

— Следующий понедельник в семь тридцать. Мо­гу я снова поговорить с Денни?

— Конечно.

Дори опять вручила трубку Денни и неуклюже встала на ноги, ударившись головой о брус, рас­положенный по всему периметру маленького про­странства.

— О, — пробормотала она, осторожно открывая дверь и наконец выходя на безопасное место.

Спустя несколько минут Денни присоединился к ней на кухне, где Дори жарила бифштекс.

— Это очень мило с твоей стороны, мам.

— Мне приятно сделать это для Мелиссы. Она мне очень нравится.

Гевин любил свою дочь, в этом-то Дори не сомне­валась, но она надеялась, что он также и ценил ее.

— Мелисса действительно беспокоилась об этом показе. Я-то думал, трудно не иметь папу, но теперь понимаю, что так же плохо, когда у тебя нет мамы.

— Уверена, что так и есть, — спокойно ответила она. — А сейчас как смотришь на то, чтобы накрыть на стол?

— А что у нас на ужин?

Дори посмотрела на мясо, которое жарилось, про­должая витать в своих мыслях, и пожала плечами:

— Пока не знаю.

В пятницу утром Дори опять проспала. Денни раз­будил ее почти на двадцать минут позже того време­ни, когда должен был зазвонить будильник.

— Мам, — пробормотал он, стирая сонливость с лица. — А разве мы не должны уже вставать? Сего­дня ведь не суббота?

Дори бросила взгляд на молчаливые часы-радио и резко отбросила одеяло в сторону:

— Быстро одевайся! Мы опаздываем.

Чувствуя себя кроликом из сказки «Алиса в Стра­не чудес», Дори носилась из одной комнаты в другую, при этом постоянно выкрикивая время. Она приняла душ, и время, за которое она сделала это, стало до­стойным конкурентом обычным тридцати секундам Денни, за которые он принимал ванну. Она чистила зубы одной рукой и сушила волосы другой. В резуль­тате ее прическа выглядела так, будто над ней пора­ботал венчик для сбивания яиц, а на блузку попала зубная паста.

— Я должен сегодня купить ленч? — спросил Денни, а затем, засунув руки в толстовку и натянув ее через голову, посмотрел на мать с любопыт­ством.

— Да. — Сейчас не было времени готовить ему сандвич. — Возьми деньги из моей сумочки.

— У тебя здесь лишь счет на двадцать долларов. — Денни вернулся через минуту с ее бумажником.

— О, просто отлично. — Ее мысли безумно ска­кали, когда она надевала мягкие кожаные туфли без каблука. — А твоя копилка в виде поросенка?

— Но, мам...

— Это долг, Денни. Я отдам тебе позже.

— Хорошо, — согласился он с милостью брюз­гливого ростовщика.

— Поторапливайся. Я выведу машину из гаража.

Дори выезжала на подъездную аллею, когда Ден­ни выбежал через гараж. Он захлопнул дверь и за­брался в машину.

— У меня четыре доллара.

— Хорошо.

Она посмотрела через плечо, когда сдавала назад с подъездной аллеи. Движение было интенсивным, и вождение занимало все ее внимание.

— Мам, — сказал Денни спустя несколько се­кунд, — я хотел спросить об этих четырех долла­рах.

— Денни, господи, я отдам их тебе сегодня вече­ром. А теперь перестань беспокоиться об этом.

Она снизила скорость, чтобы остановиться на красный свет светофора.

— Но мне они нужны! Почти Рождество, и я не могу себе позволить быть щедрым.

Дори призадумалась над его словами, а потом взглянула на сына:

— Ты слышал, что я сказала?

— Да, но я не должен платить за свой ленч. Я хочу назад мои деньги.

— Денни!

Она кинула на него скептический взгляд. Ее сын не мог позволить себе быть щедрым, потому что сейчас Рождество? В то самое время года, когда лю­бовь и человеческая доброта должны быть на своем пике! Низкий, рокочущий звук вырвался из горла Дори. Затем она начала посмеиваться, а вскоре и громко захохотала. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановиться. Все еще удивляясь па­радоксальности его заявления, Дори дотянулась до сына и обняла его, несмотря на ремень безопасно­сти.