Свадебный наряд вне очереди - [28]

Открыв свою тетрадку, я записала:

1. Узнать, был ли у Гавриловых семейный врач или специалист, у которого наблюдалась Эля.

2. Изучить официальный отчет об исчезновении девушки.

3. Выяснить, как погибла Кристина Федоровна Гаврилова, мама Эли.

4. Поговорить с Гришей, свидетелем того, как погиб Александр Гаврилов, брат Эли.

На завтрак подавали ванильные гренки, свежеотжатый апельсиновый сок, фруктовый салат и кофе. Слава богу, утренний прием пищи у Домовых проходил по индивидуальному графику. Василий Петрович так и не возвращался со вчерашнего дня, а Лика еще спала.

Я устроилась в уголочке стола с добытыми у МНОВВ материалами. В каждом журнале имелись подробные рассказы очевидцев о том, как пропала Эля. Все они повторяли друг друга и то, что я уже слышала: яркий светящийся шар появился в воздухе, туда втянуло девушку, и все исчезло. Эля стояла как вкопанная, неподвижно, словно впала в транс, потом ее подняло в воздух, она вроде как сопротивлялась, а затем исчезла в световом потоке. Все эти события были подробнейшим образом прокомментированы. Некий Джон Стейнбек, президент Бруклинского уфологического общества, заявлял, что подобные случаи случаются сплошь и рядом. Но уникальность "русской аномалии" в том, что у свидетелей не произошло обычной амнезии. Далее исследователь почему-то перескочил на передовые достижения России в области исследования космоса. Общий вывод – русские контактируют с инопланетянами и выработали своеобразный иммунитет. Они, мол, вдвое чаще видят инопланетных гостей и вчетверо чаще вступают с ними в контакт.

Официальный отчет был испещрен "комментариями" Миши на полях. Все в духе "посмотрите, как наша милиция издевается над здравым смыслом". У милиции была одна генеральная версия – участники конференции нажрались какого-то галлюциногена и поимели совместную галлюцинацию. На месте исчезновения Гавриловой, правда, обнаружили следы ее обуви, два ее волоса и следы от тракторных гусениц. Может, ее трактор похитил, а не пришельцы?..

Однако план моих действий требует навестить доктора. Наверняка у Гавриловых был семейный врач. Всезнающий Бекетов должен где-нибудь хранить его номер. Только где в этом гигантском доме найти телефон? Выйдя из столовой, я обнаружила за дверью Люсю. Она поздоровалась со мной так спокойно, будто все вчерашнее было сном.

– Извините, а где найти телефон?

– Сейчас принесу.

Через минуту мне подали трубку. Я вытащила из своей тетрадки для записи наблюдений визитку Бекетова и набрала номер.

– Алло, Юрий Михайлович? Это Александра Александровна.

– Чем могу быть полезен? – ответил мне бесстрастный голос секретаря.

– Вы случайно не знаете, у какого врача могла лечиться Эля Гаврилова?

– Знаю, у их семейного врача. Леонид Аронович Шац. Телефон есть в общей алфавитной книге. Скажите Люсе, она его для вас найдет. Еще что-нибудь?

– Нет, спасибо.

– Приятного вам дня. Бекетов отключился.

Пока Люся искала номер доктора Шала, я продолжала, стиснув зубы, читать статьи про Элю. Очень хотелось найти хоть слово про Никиту, но о супруге Гавриловои не писали.

– Пожалуйста, – Люся положила рядом со мной бумажку. – Телефон, который вы просили.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности.

Я подумала, что, если Василий Петрович и вправду хочет научить дочку хорошим манерам, ему стоит обратиться к собственной прислуге.

Леонид Аронович ответил почти сразу.

– Слушаю вас, – голос доктора был настолько глубоким, бархатным и располагающим к доверию, что немедленно хотелось к нему обратиться.

– Меня зовут Александра Александровна Ворошилова, – сказала я. – Ваш номер мне дал друг – Василий Петрович Домовой. Мы бы хотели иметь семейного врача, можно ли встретиться?

– Разумеется, – последовал ответ. – Когда вам удобно?

– В любое время, – пропела я в трубку. Светской даме положено бездельничать, следовательно, проблемы с расписанием у нее нет.

– Может быть, вы подъедете ко мне к двенадцати? – спросил Леонид Аронович. – Клиника "Медконсалт", это в самом центре, на Казанской улице.

– Ах, было бы чудесно, – ответила я. – Непременно буду. До встречи.

– Рад нашему знакомству, – продолжал источать мед доктор.

Отложив телефонную трубку, я опять уставилась на фотографии. Что-то мне в них не нравилось, но что именно, непонятно.

– Куда намылились? – раздался за спиной хриплый Маргошин голос.

– У меня сегодня запись к врачу, – выдала я правдивый ответ.

– Значит, на день рождения с нами не пойдете? – последовал неожиданный вопрос.

Мне осталось только ответить "по-еврейски":

– А надо?

Марго тяжко вздохнула. При дневном свете и без косметики она казалась младше своих лет. Ей можно было бы дать лет пятнадцать, в крайнем случае – шестнадцать. В халате и тапочках Мирзоян выглядела милым уставшим подростком.

На завтрак она спокойно умяла три рогалика с джемом и запила их какао. Ума не приложу, как ей удается оставаться стройной при такой "диете". Видела бы это Алина Крымник…

– Если бы Алина видела, что ты ешь на завтрак!

– Не, – мотнула головой Марго, – этим ее не удивишь. Она сама жрет, как мамонт, только в перерывах между блюдами к унитазу бегает. Булимия у нее. И вообще она стерва. Василия Петровича окучивает уже год. Лику терпеть не может. Она ему мозги песочит, мол, надо дочку замуж выдать. Думает, что так от нее избавится. Фиг там был! Мне Лика сказала, что она специально здесь жить останется.