Свадебный марш для ловеласа - [18]

– А вы в милицию! – возмущенно советовала Люська. – Это ж сколько можно терпеть такое негодяйство?

– По первости мы и бегали в милицию эту. А они чего – дела семейные, разбирайтесь сами! Да и чего ж, каждый день в милицию носиться? Они его раз забрали, да утром выпустили, а он же… Он же оттуда-то еще злее притащился! У нас тогда чуть Ксюшка заикаться не начала… Вот я и… хожу… Жду, вдруг одумается.

– Не дождетесь, – успокоила Люська. – Вы вот мне ответьте на такой важный вопрос – вы тайны хранить умеете?

– Тайны? – выпучила глаза Зинаида Борисовна. – Да кто ж его знает… Не хранила никогда. Нет, я сама не из болтливых, ты ж знаешь, но и правду тебе скажу: уж коль иголки будут втыкать под ногти или еще как мучить – молчать не стану. Сначала, как и положено, по матушке пройдусь, а уж потом… Все и выложу. Но только если пытать.

– Да никто пытать вас не будет, ну что вы такое говорите! – замахала на нее руками Люська. – Вы только сами никому не хвастайтесь… Короче, решили мы квартиру вам обратно вернуть. Но… Я спрашиваю, вы готовы к своему счастью?

– Говори, Люська, – нервно вытерла платком губы Зинаида Борисовна. – За такую-то квартирную тайну – пусть меня пытают, ничего не скажу!

– Сначала вы мне расскажите – где Соня?

– Сонька-то? А чего, для счастья-то Сонька нужна? Да я к тебе ее завтра же пришлю!

– И правильно, – кивала Люська. – Ей же тоже нужно знать, чтобы ничего не провалилось, а потом… В общем, слушайте.

И Люська рассказала, что именно они попытаются сделать.

Денис Романович сегодня пил. Да, так вышло. Но пил он не так чтобы уж очень, а просто поправлял здоровье. Как-то получилось, что в Новый год он слишком рьяно отпраздновал бой этих… как их… курантов, поэтому сейчас никак не мог прийти в норму. Вот и выпил с утра полбутылочки водки. Пошла как по маслу. И настроение откуда-то взялось бодрое, и даже захотелось подрыгать ногами под телевизионные передачи, да и вообще, жизнь понемногу стала налаживаться. Правда, немного обижало, что Сонька так и не соизволила прийти просить прощения, ну так придет еще, куда ж ей деться, она с девкой малолетней… Притащится, будет еще в ногах валяться. А то! Ну ведь совсем обнаглела девка-то! К ней уж мужики на дом ходить стали! И, главное, еще: «папаша»! Какой он ей папаша?! Муж он ей! Если б у того хахаля не была такая морда уверенная… Да росточком бы поменьше, да если б… Ну хоть поскрюченней был бы, вот тогда б ему Денис Романович показал! Он бы его прямо вот так об стену бы, об стену! И пусть бы тогда эта Сонька ревела б белугой! Ха! А ему б чего? Он бы…

Его сладкие грезы прервал звонок в дверь.

Дениса Романовича подбросило с дивана.

– Ага… Вернулась, стало быть, – перекосила его лицо довольная ухмылка. – Помоталась чуток, помыкалась, гордость свою потешила, а теперь и ко мне приползла… Сейчас! Иду я, не трезвонь!

Это была не Соня. На пороге стояла молоденькая девчушка в голубом атласном костюмчике, украшенном мишурой и блестками – Снегурочка.

– Здрассть, – равнодушно жевала она жвачку. – Фирма «Заря», Снегурочку для дочки вызывали?

– Какая, к черту, Снегурочка? – вытаращился Денис Романович. – Новый год уже прошел. Кого вызывать-то?

– Ну да, прошел, – дернула плечиком внучка Деда Мороза. – А я виновата? У нас столько заказов, что до Восьмого марта хватит. Короче, где у вас ребенок? Ставьте его на табурет, пусть он мне стихи рассказывает, у меня время ограничено.

– Так… Нет ребенка! – развел руками Денис Романович. – Она это… Видно, не дождалась вас, с матерью… В гости она уехала.

– Вот, блин, невезуха… – щелкнула языком девчонка и вдруг уставилась на мужчину. – А чего вы столбом-то стоите? Вы меня хоть в дом пригласите! Я ж, наверное, замерзла! Столько шаталась по всяким этим… Заказам! Чаем угостите, я и вам кой-чего подарю, мне и вас велели поздравить. Так что пошли на табуретку, будем стихи слушать.

Денис Романович еще думал, стоит ли сомнительную Снегурку впускать в дом, а та уже уверенно оттолкнула его рукой, прошла в гостиную, скинула голубую шубку и развалилась в кресле.

– Ой, как у вас тут тепло! Прямо уходить не хочется… – оглядывала девчонка скудное убранство. – А выпить чего-нибудь есть?

– Выпить? Да как же! Я ж… Я ж с самого утра и занимаюсь этим делом! Вот, пожалуйте, водочка, вот пиво… Только с закусью у меня тяжко, но я уже привык! А вот вам…

– А мне не надо закусывать, я пить не буду, я за рулем, – отмахнулась Снегурочка. – Я посмотрю, как вы пьете, глядишь, и согреюсь.

– Ну чего ж… Грейтесь, – разрешил Денис Романович и опрокинул в себя очередную рюмку.

А уже через час на кухне перед Снегурочкой сидел сгорбленный хозяин квартиры и горько всхлипывал:

– Да! И ведь, гад такой, прямо под Новый год приперся! С Сонькой ему отмечать, видишь ли, захотелось! И та тоже! Нет чтобы по мордасам его, по мордасам, так нет же! Поперлась с им в подъезд! Вот ты мне скажи, ледяная твоя душа, какого хрена они там делали, а? Когда ейный муж весь из себя дома горюнится, а?

– Так ясно какого… Целовались они там, чего думать, – равнодушно качала ножкой в сапожке Снегурочка и щелкала семечки из пакетика. – И это в лучшем случае.