Свадебный бунт - [13]
Город Астрахань — совсем русский город, посреди него кремль с церквями и палатами. Митрополит с духовенством и воевода с подьячими живут в нем и правят всем краем, всем прежним татарским царством. Но есть в кремле и одна мечеть, еще уцелевшая от иных времен. А в городе несколько мечетей и много еще богатых дворов, где исповедуют Магомета.
Только за последние полста лет, все чаще и чаще целые семьи крестятся в православие, бросают мечети, ходят в русские церкви… Но дома, в обиходе все идет по старому, на прежний дедов и отцов лад. С православным людом перекрести сживаются легко, кумятся, роднятся… Да и мало различия между ними, потому что правоверный, приняв учение Христа, остался тот же в нравах и в привычках своих, в семье и в гостях, а православный, сокрушив татарина, будто принес и отстоял только веру Христову, а все остальное, свое, бросил, утерял, позабыл и все у нового побратима-татарина перенимает.
Да и много ли было ему что позабывать и терять? Давно ли те же астраханцы только под другим званьем и столько веков подряд приходили за данью к нему, на Москву, и на свой лад все гнули. Баскаки сказывали, ворочаясь к себе, в орду, что там, на Москве, живется «как дома».
И за эти полтораста лет, что сокрушилось Астраханское ханство, учение Христово и держава царя московского будто не принесли света в дикий край и не дали мира… Неверность астраханцев всегда тревожила Москву. Много иноземцев и инородцев стекалось сюда веки-вечные отвсюду, могли бы они смягчить «нравы звериные», занеся сюда хоть малую толику всесветного разума и людской «знаемости» всякой, а на деле этого не было и в помине. Только дикие вести да слухи заносились в город и расходились по обывательским домам из каравансераев или с базарных площадей. И не раз эти слухи рождали и смуты.
Астраханский край под державой Москвы был гнездом всякой «шатости народной и смущения государскаго», и из него уже как зараза шло «колебание умов» в соседние овруги и распространялось к Яику, на Дон, на Гребни, Запорожье. Иногда и до калмыцких улусов смута добиралась, и тамошние ханские порядки в «шатость приводила».
Теперь ходил слух, что государь и царь Петр Алексеевич, не любивший мирволить буянству и празднословию смутительному, пообещался уже в свободное от своих государских забот время прийти и разорить Астрахань, срыть, разнести и смести ее с лица земли, а рядом на самом Каспии новый город построить с басурманским прозвищем в честь любимца Меншикова — «Александерсбург»…
И астраханцы верили слуху, и ждали царя в гости для этого генерального разоренья.
Управители судеб российских на Москве со времен еще Грозного считали причиною частых смут на Каспийской окраине «звериные нравы», или дикость обитателей его, но в действительности не одна дикость, а многие другие невидимые двигатели колебали и подымали чернь православную и инородческую на всякие вероломные и разбойные дела.
В Астрахани сталкивались вместе запад и восток, христианство и ислам, а к ним в придачу и узаконенное идолопоклонство. И на этом рубеже двух враждебных миров мира быть не могло.
Хозяин и владыка края предполагался русский человек и православный — «русс» или «москов». А на деле он был задавлен тьмой-тьмущей всякой татарвы всех именований и исповеданий — от магометанина до брамина, от суннита до шиита, от идоло- и до огнепоклонника. Этой Москвою, распоряжавшейся здесь из-за тридевять земель, установился порядок диковинный, «ни такой, ни сякой». Эта повелительница, заправлявшая всем, казалась чудовищем, злом…
Что такое это Москва?.. Воевода кровопийца и его подьячий и повытчик, иль приказный ярыжка! Воры, крючки и сутяги! Волокита судейская, дыба и застенок, колодка, конек и кандалы! Плаха, клеймы и кнут палачевы! А еще что? Указы и наказы, один другого мудренее и не подходящие к норовам уроженцев.
И рассуждают астраханцы:
«Рядом, по соседству, — всякие государства, где много лучше живется. Вот хоть бы в Персии, а то в Крыму, а то в Киргизии. Там воля полная, законов стеснительных нет. И все эти царства — богатые, сильные… Вот даже калмыцкие ханы как с Москвой поговаривают иной раз. Того гляди, войной на нее двинутся…
Православный в мохамедов закон перейдет, его выморят в судной избе, даже без пристрастья и пытки, да и отпустят на все четыре стороны, не разыскивая, кто его совратил к Мохамеду, хотя закон московский на это строг и прямо велит татарина-совратителя казнить. Да воеводы, знать, не смеют закон предъявлять, опасаясь за себя. А калмыцкие и крымские ханы не так действуют. Много всяких татар крестятся в православие постоянно… А заикнется кто из новых перекрестей, хоть с дуру, хоть с пьяну, хоть с расчета по лукавости, что его насильно «москов» крестил, и что кается он и жалобится ханам, защиты их просит… И что тогда за шум и за гомон поднимут халы и вся татарва. Зашумят так, как если бы всю их страну огнем и мечем прошли… Иной раз сдается, что воевода готов тотчас попов, крестивших этого татарина, или его крестных и восприемников, как совратителей человека с пути истинного, головой ханам выдать. Только замолчи, азиат! Сделай милость, не горлань, как паленый боров, на все свои азиатские пределы.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман «Владимирские Мономахи» знаменитого во второй половине XIX века писателя Евгения Андреевича Салиаса — один из лучших в его творчестве. Основой романа стала обросшая легендами история основателей Выксунских заводов братьев Баташевых и их потомков, прозванных — за их практически абсолютную власть и огромные богатства — «Владимирскими Мономахами». На этом историческом фоне и разворачивается захватывающая любовно-авантюрная интрига повествования.
«Если царствовать значит знать слабость души человеческой и ею пользоваться, то в сём отношении Екатерина заслуживает удивления потомства.Её великолепие ослепляло, приветливость привлекала, щедроты привязывали. Самое сластолюбие сей хитрой женщины утверждало её владычество. Производя слабый ропот в народе, привыкшем уважать пороки своих властителей, оно возбуждало гнусное соревнование в высших состояниях, ибо не нужно было ни ума, ни заслуг, ни талантов для достижения второго места в государстве».А. С.
Книга знакомит с увлекательными произведениями из сокровищницы русской фантастической прозы XIX столетия.Таинственное, чудесное, романтическое начало присуще включенным в сборник повестям и рассказам А.Погорельского, О.Сомова, В.Одоевского, Н.Вагнера, А.Куприна и др. Высокий художественный уровень, занимательный сюжет, образный язык авторов привлекут внимание не только любителей фантастики, но и тех, кто интересуется историей отечественной литературы в самом широком плане.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Салиас де Турнемир (Евгений Салиас) (1841–1908) – русский писатель, сын французского графа и русской писательницы Евгении Тур, принадлежавшей к старинному дворянскому роду Сухово-Кобылиных. В конце XIX века один из самых читаемых писателей в России, по популярности опережавший не только замечательных исторических романистов: В.С. Соловьева, Г.П. Данилевского, Д.Л. Мордовцева, но и мировых знаменитостей развлекательного жанра Александра Дюма (отца) и Жюля Верна.«Принцесса Володимирская». История жизни одной из самых загадочных фигур XVIII века – блистательной авантюристки, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и претендовавшей на российский престол.
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.