Свадебные колокола - [36]

Беверли мрачно взглянул на него.

— В конюшню, сэр? Туда, где лошади и конский навоз?

— А ты иди осторожнее, Беверли.

— Спасибо за заботу, но не кажется ли вам, что, учитывая ваш нынешний внешний вид, — он даже вздрогнул от отвращения, обводя Джастина взглядом, — вы могли бы выполнить подобное маленькое поручение сами?

— Нет. Мне нужно снять крышки с ящиков, которые только что доставили Эви и ее новый приятель, да проследить из окна, не вернется ли мистер Блумфилд в Хенли-Уэллз, где он якобы что-то позабыл. Ящик, например, — пояснил он насмешливым тоном. — Сомнительно, что он является тайным агентом другого государства, но Бог свидетель, я и сам не раз играл роли простоватых парней, которые и мухи не обидят, а поэтому не рискну доверять внешности.

— У меня очень острое зрение, сэр.

— У тебя ужасное зрение. Как у крота при солнечном свете. Ты даже сейчас щуришься.

— Это нервный тик, сэр.

— Неудивительно, что Эви считает, будто у тебя трудный характер.

— Вот как?

— Вот так.

— Приятно, что она вообще вспоминает обо мне.

— Довольно, Беверли. Обойдись без ехидных замечаний в адрес милой леди и отправляйся в конюшню.

— Слушаюсь, сэр, — отсалютовав, произнес Беверли.

Джастин отправился в библиотеку, куда Эви складывала все прибывающие заказы, и осмотрел два ящика. Оба были крупногабаритные и прочно сколоченные. Джастин, вооружившись молотком-гвоздодером, за пять минут вскрыл ящики, ожидая найти внутри какой-нибудь надежно закрытый контейнер.

Однако в нем он обнаружил множество сундучков и чемоданов с монограммой, которая, как сообразил Джастин, представляла собой будущие инициалы миссис Вандервурт.

Увы, в ящике не было ничего напоминавшего ожидаемую адскую машину! Однако оставались еще два ящика, ожидавшие его в Хенли-Уэллз. Невозможно представить, чтобы и в них тоже находилось приданое миссис Вандервурт. Едва он закончил снова заколачивать крышки ящиков, как появился Беверли и сообщил, что бричка ждет его.

Джастин вышел из дома, вскочил в бричку и, присвистнув, пустил лошадь рысью.

Эви, конечно, утверждала, что станция уже закрыта, но он знал, что она ошибается. Хотел бы он увидеть физиономию Силсби, когда тот понял, что леди Эвелина не имеет ни малейшего понятия о том, что «сосисочный день» означает намек на соверен, который составлял плату за то, чтобы станция не закрывалась после обычного времени закрытия.

Нет, Джастин не сомневался, что сумеет заставить начальника с помощью соверена выдать ему его ящики. Важно лишь успеть, но Джастин всегда отличался своим умением предвидеть возможное направление развития событий, опережая на два хода действия противника. Иначе игра утрачивала свою привлекательность.

Однако за последнее время, смущенно подумал Джастин, он стал нередко руководствоваться в своих действиях соображениями личного характера. Почему, например, он невзлюбил мистера Блумфилда? Главным образом потому, что ему явно симпатизировала Эви. И кроме того, Блумфилды все-таки вызывали у него подозрение. Они неожиданно появились в деревушке, арендовали стратегически удобно расположенный коттедж. Эрнст привлек внимание Эви в нужное время, что дало ему повод посетить монастырь. Не могли же подобные действия быть всего лишь стечением обстоятельств.

Однако если Блумфилды охотились за прибором Бернарда, то зачем Эрнст предложил подвезти в монастырь два ящика, в одном из которых вполне мог находиться нужный механизм? Нет, он сражается с ветряными мельницами. Он считался слишком хорошим агентом, чтобы делать предположения, не подкрепляя их фактами.

Джастин добрался до городка уже в сумерках. Из окон домов доносились звяканье посуды, высокие голоса что-то спрашивающих детишек и низкие — отвечающих им взрослых. Пахло жареной грудинкой и луком. Хенли-Уэллз отдыхал после дневных трудов.

Только в пивной было многолюдно и шумно. Двустворчатая дверь заведения распахнута настежь, на окнах открыты все ставни. Шум выплескивался сквозь них на потемневшую улицу.

Джастин объехал товарную станцию с тыла, поставил бричку на тормоз и спрыгнул на землю. Он поднялся к черному ходу и заглянул внутрь сквозь боковое оконце. Внутри он с трудом разглядел смутные очертания нескольких ящиков. Дверь конторы была закрыта, газовые рожки погашены. Он тихонько постучал на всякий случай и, не получив ответа, попробовал открыть дверь, но не смог. Нельзя сказать, что запертая дверь могла бы остановить вора. Или шпиона. Или даже бывшего шпиона, подумал Джастин, извлекая из кармана перочинный нож. Он открыл одно из лезвий — очень тонкое и гибкое.

Потом осторожно вставил тонкое лезвие в замочную скважину. Процесс вскрытия замка требовал ловкости и аккуратности, где главную роль играло не зрение, а способность ощущать и слышать. Немного надавить здесь, чуть-чуть потянуть там, осторожно прикоснуться, повернуть — и вуаля!

Оглядевшись вокруг, Джастин повернул ручку и проскользнул внутрь, бесшумно закрыв за собой дверь. Он сразу же направился в контору начальника. За дверью, найдя ломик, он подошел к ящику. Действуя как можно тише, он просунул ломик под крышку и нажал. Ничего не получилось. Он внимательнее пригляделся к крышке ящика. Она была приколочена гвоздями, шляпки которых торчали на расстоянии четырех дюймов друг от друга. Только этого не хватало! Он просунул ломик еще дальше под крышку и надавил сильнее. Он даже застонал от напряжения, и тут неожиданно вспыхнули газовые рожки в конторе. Черт возьми!