Свадьба в замке Кингсмид - [8]

Впрочем, эту насмешку он мог отнести и к себе. Разве он сам не ощутил только что, какую злую шутку может сыграть крепкая выпивка? Разве не он решил, что вызвал из загробного мира призрак Коры, бормоча что-то про три раза! Стоило Мэттисону протрезветь, и он понял, что видение Коры, выскочившее перед ним, как джин из бутылки, было соткано из тяжелых винных паров и недостижимых желаний.

Он не мог вынести мысль о том, что, возможно, снова потерял ее. И потому джин толкнул его на путь самообмана.

«Точно так же, как бренди толкает Питерса на путь самообольщения», – подумал Мэттисон, глядя, как тот одним залпом проглотил содержимое стакана, поднесенное ему официантом.

«Этому человеку пошла бы на пользу чашка кофе вроде той, из которой пил он сам», – размышлял Мэттисон, когда Питерс в конце концов с вызовом бросил свои карты на стол.

И остолбенел, увидев те, что держал в руках лорд Мэттисон.

– Еще по одной, – взмолился он, когда тот потянулся, чтобы забрать свой выигрыш.

– Вам больше нечего ставить, – холодно отозвался лорд Мэттисон.

– Но у меня дочь, – возразил мужчина, не сводя глаз с монет, банкнот и смятых долговых расписок, которые Мэттисон распихивал по своим бездонным карманам.

Он с презрением повернулся к Питерсу:

– А мне что за дело?

Если бы у Питерса была хоть капля здравого смысла, он сидел бы дома, занимался делами, а не тратил свое состояние в подобных притонах! Ему стоило вспомнить о своей дочери до того, как он все проиграл. Теперь уже бесполезно было взывать к нему.

Отец Мэттисона был таким же. Поддавшись игорной лихорадке, он забыл и про жену, и про сына – про всех, чье благополучие зависело от него. Его волновало лишь то, как ляжет карта да какой стороной повернутся кости.

– Нет, нет! – заторопился Питерс. – Я хотел сказать, что у меня еще осталась дочь. – На его лице появилось омерзительное выражение. – И я могу сыграть на нее. Только дайте мне последний шанс отыграться, – умолял он.

– И не подумаю, – ответил лорд Мэттисон, с презрением глядя на человека, который только что погубил свою жизнь.

– Она красивая. И она еще девственница, – бормотал Питерс. Его пунцовое лицо покрылось потом.

Лорд Сэндифорд, который, после того как проиграл четыре сотни гиней, пребывал в дурном настроении, не поднимая глаз, хмыкнул:

– Вы зря теряете время, старина. Лучше продайте ее мне. Лорд Мэттисон не охотник до женщин.

– Во всяком случае, живых, – согласился Мэттисон, бросив многозначительный взгляд в сторону хозяйки притона, которая весь вечер крутилась вокруг него.

В какой-то момент ее духи показались ему настолько приторными, что он резко попросил женщину отойти подальше. Она надула губки и, взглянув на него из-под полуопущенных ресниц, промурлыкала, что будет к его услугам позже.

– Что вы имеете в виду? – спросил Питерс.

Все сидевшие за столом умолкли. Мало кто решался спрашивать лорда Мэттисона, есть ли доля правды в тех слухах, которые ходили о нем.

Мистер Карпентер бросил на лорда Сэндифорда недовольный взгляд. Потом его глаза с ненавистью скользнули по лицу лорда Мэттисона, после чего он резко вскочил, уронив свой стул, и бросился к выходу.

– Единственная женщина, которая меня интересует, мистер Питерс, – ответил Мэттисон, осторожно подбирая слова, – это мисс Кора Монтегю. – Он почувствовал, как все в комнате потрясенно замерли, когда он наконец решился произнести ее имя вслух.

Несколько человек за соседними столами повернули голову в надежде услышать что-нибудь новое о скандале, который семь лет назад взбудоражил все высшее общество.

– Ради нее я готов был поставить на кон собственную душу, – загадочно произнес он, – и я ее проиграл. – Он встал, гадая, станет ли заявление о его преданности Коре, сделанное в этом жалком притоне, достаточным для того, чтобы она снова к нему вернулась.

Впрочем, что он теряет?

– Она владеет моей душой, мистер Питерс. – Его дыхание участилось, когда он вспомнил, как много выиграл сегодня. И хотя Мэттисон не ощущал ее присутствия, удача определенно к нему вернулась. – А может быть, – добавил он, почувствовав, как тяжесть упала с его плеч, – это я владею ее душой.

Возле двери стояла женщина, которая всю ночь пыталась привлечь его внимание. Какой-то мужчина держал ее за руку и что-то говорил ей вполголоса.

Лорд Мэттисон достал банкноту и помахал ею перед носом девицы.

– Ты по-прежнему хочешь ее заработать? – насмешливо спросил он.

Она отпрянула назад и побледнела, а мужчина, который стоял рядом, отошел прочь, оставив ее наедине с лордом. Мэттисон убрал банкноту в карман.

– Вижу, что нет, – медленно произнес он. – Очень мудро с твоей стороны.

Каким облегчением было оказаться на улице и вдохнуть воздух, не отравленный запахом сигар и отчаянием!

– Ты это видела, Кора? – спросил он бархатную уличную темноту. – Ты слышала, что я им сказал?

Но ответа не последовало. Она не подлетела, чтобы составить ему компанию в долгой прогулке до дома. Вместо этого перед ним мелькнула зыбкая картина того, что почувствует та безымянная дочь, когда Питерс, вернувшись домой, скажет, что намерен продать ее Сэндифорду. А следом за ней появилось испуганное лицо женщины, которую он принял за призрак Коры.