Суть времени, 2013 № 23 - [10]

».

В это же время парламент Кипра ускоренно разрабатывал альтернативный «план самоспасения». В нем вместо ограбления вкладчиков банков Кипра предлагалось собрать недостающие 6 млрд евро через специальный «Национальный антикризисный фонд». И наполнить этот фонд за счет продажи золотых резервов ЦБ Кипра, продажи своих активов Кипрской Православной церковью, национализации пенсионных фондов, а также продажи ценных бумаг, обеспеченных будущими доходами от разработки газовых месторождений.

Однако этот план категорически не устраивал организаторов атаки на Кипр — хотя бы потому, что не позволял «тройке» взять правительство острова «за финансовое горло» уверенно и безусловно. Потому «тройка» — уже в начале обсуждения плана «самоспасения» в парламенте Кипра — дала понять, что такой план не примет.

22 марта Еврокомиссия предложила Кипру для «спасения» свой «план Б». Который предполагал, что на основе счетов крупнейших банков республики: Bank of Cyprus и Cyprus Popular Bank (Laiki) — будут специально созданы два разных банка: «хороший» банк, куда перейдут депозиты (вклады) размером до 100 тысяч евро и «здоровые» активы, и «плохой» банк, куда будут направлены «больные» активы и остальные депозиты, и где они будут заморожены и использованы для пополнения капиталов кризисных банков страны.

23 марта парламент Кипра с трудом (большинством всего 1 голос) принял закон о чрезвычайных полномочиях Центробанка по спасению финансовой системы страны. После чего ЦБ согласился с применением «спасательного» побора с депозитов размером более 100 тыс. евро в банках республики.

Деваться парламенту Кипра было некуда: «тройка» кредиторов назвала 25 марта в качестве последней даты решения вопроса о выделении республике 10 млрд евро «спасающего» кредита. У страны, давно сидящей без наличных денег, с неработающими банкоматами и кредитными картами, находящейся на грани государственного дефолта и социального взрыва, просто не было выхода.

Президент Анастасиадис тут же повез принципиальное согласие Кипра с «планом Б» в Брюссель. И 25 марта его одобрили сначала Еврогруппа и МВФ (с болезненными для Кипра изменениями и дополнениями), а затем и парламент Кипра.

В это же время появилось косвенное свидетельство того, что во время визита «команды Баррозу» Москва и Брюссель о чем-то компромиссном по Кипру все-таки договорились. Сразу после принятия Кипром закона о чрезвычайных полномочиях ЦБ В. Путин предложил Минфину проработать вопрос о реструктуризации кипрского долга в 2,5 млрд евро, и глава Минфина А. Силуанов с готовностью заявил, что реструктуризация фактически спишет с этого долга 250 млн евро.

И хотя 24 марта в аналитической программе «Вести недели» Дмитрий Киселев обвинил в беспрецедентной конфискационной программе для Кипра Германию, сравнил эту программу с изъятием имущества у евреев в Третьем рейхе, а Ангелу Меркель — с Гитлером, высшие политические фигуры России (и, прежде всего, президент Путин) по «плану Б» никаких резких реакций (в отличие от предыдущего «плана А») не высказали. Лишь премьер Д. Медведев, поручая правительству просчитать последствия для России соглашения «тройки» с Кипром, меланхолично заявил: «Там, по-моему, продолжают грабить награбленное. Нужно понять, во что эта история, в конечном счете, превратится».

В чем же заключался «план Б» после его корректировки «тройкой» кредиторов Кипра?

Он требовал пожертвовать вторым по размерам в стране банком Laiki, который будет разделен на «хороший» и «плохой», и из которого вклады до 100 тыс. евро будут переведены в Банк Кипра. Вклады более 100 тыс. евро при этом замораживаются и облагаются конфискационным налогом, размер которого будет подсчитан позже. Кроме того, на Кипре вводится жесткий контроль за движением капитала, основные действующие налоги повышаются до минимального в Еврозоне уровня, а «урезание» бюджета потребует замораживания или сокращения пенсий и пособий, приватизации и массовых увольнений в госсекторе, снижения зарплат госслужащих, а также ряда других мер, крайне болезненных с социально-политической точки зрения.

26 марта было решено задержать открытие банков Кипра на два дня. За эти дни ушло в отставку руководство Банка Кипра и Laiki, а глава Минфина страны М. Саррис заявил, что из вкладов размером выше 100 тыс. евро может быть изъято более 80% суммы.

29 марта банки на Кипре возобновили работу, но с жесткими ограничениями на снятие наличных денег с депозитов, на вывоз валюты из страны, а также на размер финансовых операций, проводимых без специальных разрешений ЦБ.

31 марта на Кипре разразился скандал: крупнейшая местная воскресная газета «Прото Фема» сообщила, что за два дня до начала кипрского кризиса 132 компании, включая фирмы семьи президента Анастасиадиса, использовали инсайдерскую информацию и спешно вывели из страны (в том числе, на счета в Лондоне) около 700 млн. евро. Президент заявил, что этот скандал — попытка отвлечь внимание от истинных виновников, и подчеркнул, что с начала апреля в стране начнет работать специальная комиссия по расследованию причин и виновников кризиса.