Суть времени, 2013 № 15 - [15]

Сергей Кургинян

Оргкомитет поручил мне сделать доклад.

Хочу сказать от себя, что я предприму все усилия для развития родительского движения, но лично сам считаю нужным сосредоточиться на том, чтобы в обещанный срок, то есть примерно через год, в России возникла новая сильная партия «Суть времени». И в этом — основная задача.

* * *

Дорогие друзья! «Родительское Всероссийское Сопротивление» создается Движением «Суть времени» и близкой к нему по духу патриотической общественностью. Давая отпор белоленточникам зимой 2011–2012 года, мы отстаивали не власть, а Россию. Ведь белоленточники заявили во всеуслышанье о том, что их цель — перестройка-2. То есть новый вариант того кощунства, которое совершил Горбачев, развалив Советский Союз. Белоленточники, объявляя себя наследниками Горбачева, взяли курс на развал Российской Федерации. Это была прямая и явная угроза такого развала, которую нам удалось преодолеть!

Никакого преувеличения в этом утверждении нет. О своем желании осуществить перестройку-2 говорит подавляющее большинство нынешних вождей белоленточников. И разве нет среди этих вождей героев, публично заключивших союз с сепаратистами и религиозными экстремистами, и подкрепивших этот явный союз тайным союзом, еще более далеко идущим и мрачным? Как говорят в таких случаях, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Так вот, оно стало явным. И что же? Когда тайное стало явным, этот «герой» в кавычках, обнимавшийся с сепаратистами и национальными экстремистами и заявлявший о том, что у нас общая цель — свержение власти, был отторгнут белоленточным движением? Да нет же! Он был вознесен и обласкан.

А другие герои белоленточного движения публично признавались в том, что считают благом для России свержение власти по ливийскому варианту. Подчеркиваю, ливийскому варианту, который, как мы знаем, предполагает оккупацию страны, бомбежку мирных городов натовской авиацией и прочие разнообразные пакости.

Кто-то скажет, что нет никакой связи между такими разрушительными призывами — и реальным разрушением государства. Что нет никакой связи между союзами с сепаратистами и религиозными экстремистами и угрозами для целостности страны. Что нет никакой связи между непристойными, мутными ангажементами с разного рода Таргамадзе и деструкцией.

Полно! Есть горький опыт.

В эпоху Горбачева так называемые мудрые люди тоже отрицали связь между подобного рода шалостями и целостностью страны. Потом страна раскололась на части. Шалуны, став властью, стали грабить бедолаг, живущих в каждом из осколков некогда великого целого, а «мудрые люди», войдя в окружение шалунов, стали проклинать СССР, а также коммунизм. То есть все то, что перед этим истово восхваляли.

Зимой 2011 года мы увидели воочию, как новые «мудрецы», оценив крутизну новых шалунов, вышедших на Болотную, нацепили белые ленты и стали убеждать всех, что сопротивляться «перестройке-2» невозможно. И вот тогда мы — люди, начисто лишенные этой особой трусливой номенклатурной «мудрости», — организовали митинг на Воробьевых горах.

Мы организовали этот митинг 24 декабря 2011 года, за сорок дней до митинга на Поклонной горе. На этом митинге мы сожгли белую ленту. И во всеуслышание заявили, что будем защищать от новых перестройщиков не власть, а Россию.

Попытки представить горбачевскую перестройку благородным деянием высокоморальных диссидентов, сокрушивших циничную Систему, теперь вызывают у большинства, обманутого этими диссидентами, только презрительную усмешку. Ибо диссиденты, получив власть, скинули моральные маски. И явили свой подлинный — грабительский, стяжательский — лик.

Но не пора ли переходить от этой кровью и слезами купленной арифметики к чему-то более сложному и, одновременно, более простому?

Ситуация в мире и стране становится все более напряженной. Пройдет еще какое-то время и многие наши определения, которыми мы пользовались последние 20 лет, уйдут в прошлое. Выяснится, что разделяют нас не либерализм или консерватизм, не коммунизм или национализм, что разделяемся мы по какому-то другому, загадочному и очень важному признаку. И поскольку тут важны простые слова, то разделяемся мы на, прошу прощения на образность, на «тутошних» и «тамошних». И никакого другого настоящего разделения нет!

При этом «тутошний» может владеть восемью языками, читать Данте и Гегеля в оригиналах, быть доктором наук и при этом — презренным «тутошним». А «тамошний» может с трудом изъясняться по-русски и знать, что он «тамошний», что он верен «тамошним» ценностям, и поэтому, презирая всех «тутошних», называть себя приличным человеком, креативным классом и другими омерзительными словами, никак не соответствующими реальности. В этом парадокс нынешней ситуации.

Крайнее проявление этой «тамошности» — это диссидентство. Что такое, вообще-то говоря, диссидентство? В советскую эпоху был популярен анекдот про диссидента, который пишет объявление о пропаже своей собаки: «Пропала собака, сука, — дальше неприличное слово, а дальше — как я ненавижу эту страну!»

Итак, основа диссидентства — не ненависть к Системе, а ненависть к «этой» стране. Такая страстная ненависть всегда дополняется столь же страстной любовью к главному врагу этой ненавидимой тобою страны. Тому врагу, который только и может сокрушить ненавидимое. И который именно в силу этой своей способности является для диссидента предметом страстного поклонения.